Он ничего не сказал и подумал, что так же верно она смотрела, когда после охоты обедал ее муж.
– Скажите, а как отсюда выбраться? – спросил он. – Мне завтра необходимо быть в городе.
– Сейчас – никак. В такую метель лучше не выходить из дома.
– Я понимаю. Я вообще. Когда метель кончится.
– Погодите, – вдруг сказала она. – О каком городе вы говорите? Здесь нет никакого города.
– Как? Что значит?..
– До ближайшего города километров восемьсот. Тут поблизости есть село. Я вам говорила о нем… Есть дальние и ближние села. А город очень далеко.
– Как?! Как далеко? – удивился он. – Я ехал всего-то минут двадцать из города, когда попал сюда, в лес. Может, вы не поняли меня? Я говорю о городе, где жила… живет ваша мама, где она работала косметологом.
– О! – воскликнула она. – Так он вовсе далеко. Больше тысячи километров до него.
– Что вы такое говорите? – рассердился он. – Вы хотите сказать, что я прошел пешком по лесу тысячу километров?!
Она пожала плечами.
– Это невозможно.
– В том-то и дело, что невозможно.
– Он в растерянности замолчал, не зная, что возразить и подозрительно посмотрел ей в глаза, неосознанно ища в них выражения безумия.
– Хотите водки? – неожиданно спросила она.
– Водки? – он ушедший в свои беспокойные мысли, не сразу мог сообразить – о чем она, при чем тут водка.
– Ну да, водки, – повторила она. – Хотите?
– Хочу, – задумчиво ответил он.
Тогда она встала из-за стола, откинула ногой край ковра на полу, подняла крышку люка, при этом снизу, из погреба сразу повеяло в теплую комнату ощутимым холодом, взяла со стола горящую свечу в деревянном, по всей видимости, самодельном подсвечнике и со свечой в руке стала медленно осторожно спускаться вниз, в подвал. Через минуту она выбралась наверх с обыкновенной, весьма прозаической бутылкой водки в руках, что продают во всех магазинах, в том числе и сельских. А он-то уж представил себе, что достанет она из погреба какую-нибудь необычную водку, например, домашнего изготовления в запотевшем глиняном кувшине. Она поставила бутылку и свечку на стол, закрыла крышку погреба, аккуратно накрыла ковром, взяла из буфета два стакана и села за стол напротив него.
– Выпьем?
– Да, – сказал он, все это время следивший за ее действиями.
– Выпьем – забудемся, – сказала она полушутливо, умело разливая водку по стаканам.
Он не ответил. Забудемся так забудемся, – подумал он. И невольно стал прикидывать: если она права, и ему отсюда не выбраться, много ли он теряет в той, оставленной жизни?
