Наполеон. Афоризмы | страница 22
Будь я одним из тех правителей, за которых все делают другие, а сами они не предпринимают ничего, я бы согласился только на королевство за Луарой.
Не думаю, что Франция когда-либо лучше осознавала, что такое порядок, чем под моим правлением.
Состоявшийся государь должен вести себя как Цезарь, обладать манерами Юлиана и добродетелями Марка Аврелия.
Человек должен повиноваться узде, которая на него надета сейчас, а не той, что была раньше.
Спрашивать, насколько религия необходима политике, то же самое, что спрашивать, насколько необходима операция человеку с опухолью; все зависит от благоразумия врача.
Этот краснобай Тацит говорит, что опасно оставлять в живых тех, кто был однажды разорен; я убедился в этом на собственном опыте!
После неудачи под Москвой меня сочли умершим для политики; мою личность и имя оставили в воспоминаниях; три месяца спустя я появился вновь во главе двухсот тысяч солдат.
Мое восемнадцатое брюмера имело грандиозные последствия: ведь именно с этого момента началось восстановление общественного порядка во Франции.
Когда награды сеются щедрой рукой, их подбирают преимущественно недостойные люди, а добродетельные самоустраняются. Никто не пойдет забирать награду на поле боя, если сможет получить ее в палатах.
Я обнаружил, что и революционеры, и эмигранты ненасытно жадны к богатствам и привилегиям. Мне бы нравилось возвеличивать новых людей; но, не имея возможности делать это, я брал их как можно больше в рядах моих солдат.
Во время моих кампаний в Италии Директория раскричалась; она пробовала подавать ноты протеста. Я отправил им слиток чистого серебра, и они затихли, а моя армия продолжила свое дело.
Со времен Карла Великого пехота всегда была в упадке. При моем правлении ни один французский гренадер не сомневался, что он способен самостоятельно одолеть врага.
Закон должен быть ясен, точен и единообразен; интерпретировать его — значит его искажать.
Те, у кого в памяти остается много лиц, обладают наиболее живым воображением.
Если бы пираты были столь же политизированы, насколько храбры, в шестнадцатом столетии они основали бы великую американскую империю.
Странно, что в эпоху Просвещения суверены не видят надвигающегося шторма, пока он не обрушится.
Слово либеральный, которое так сильно раздражает слух идеалистов, изобретено мной. И если я узурпатор, то они плагиаторы.
