В ноябре 1923 года в «Арене» произошла перестройка. Было избрано новое правление. В его состав вошли коммунисты и комсомольцы, в том числе (правда, несколько позднее) М. Исаковский. На занятия стали приглашать рабочую молодежь, да и сами студийцы искали новые аудитории. Недаром губернская газета «Рабочий путь», столь часто критиковавшая прежде «Арену», вскоре признала: «Клуб „Арены“ уже не вмещает всех желающих быть на ее вечерах. „Арена“ стала авторитетной организацией. Ее приглашают работать к себе Губпартклуб имени Ленина и Дом Красной Армии».
Заметно изменился и характер студийной работы. Теперь здесь не только читали и разбирали прочитанное, но и устраивали диспуты, доклады, посвященные творчеству классиков, проводили турниры острословов, конкурсы экспромтов, а вне клуба — большие литературные вечера, ставшие заметным явлением культурной жизни Смоленска.
Не случайно судьба привела на Маловознесенскую улицу, в Клуб поэтов, школьника Александра Гитовича. В Первой показательной школе он считался признанным поэтом. Вместе со своим закадычным дружком он даже издавал рукописный журнал «Двое». Страницы его были сплошь заполнены их собственными стихами. Чаще всего авторы оказывались и единственными читателями журнала.
В «Арену» Гитович пришел, чтобы приобщиться к настоящей поэзии. Он был беззаветно влюблен в нее, читал стихи утром, днем на уроках в школе, дома за обедом, забывая обо всем другом.
В написанных в 1934 году воспоминаниях того же Б. Бурштына есть любопытные строки:
«14-летний Александр Гитович… был настоящим начинающим поэтом. Поэтому и на письмо, полученное от его родителей и сообщавшее о том, что их сын из-за своего увлечения поэзией перестал учиться и рискует остаться на второй год, мы не могли реагировать так, как этого хотелось бы нашим корреспондентам. Мы, правда, побеседовали с Гитовичем, постарались убедить его в том, что только образованный человек может быть по-настоящему хорошим поэтом, но лишать его права выступлений с трибуны клуба и, тем более, права посещения наших вечеров, о чем просили его родители, мы не сочли возможным».
И дальше:
«Забавным контрастом семидесятипятилетнему Гришечко-Климову являлся на вечерах „Арены“ самый юный поэт Александр Гитович. По его внешнему виду аккуратненького и опрятненького мальчугана — трудно было поверить, что он серьезно и много работает над своими стихами».
Гитович отличался удивительной памятью: как-то в клубе он похвастался, что может одно за другим прочесть сто стихотворений современных поэтов. Ему не поверили, но скептики были посрамлены.
