Гамак мальчика содрогался так, что в голове у Марины тут же мелькнуло: змея! Она вскочила на ноги, чтобы вытряхнуть Пасху на пол и спасти от опасной гостьи. Но, выбравшись из-под сетки, поняла, в чем тут дело, выждала еще секунду – и, наклонившись над мальчиком, взяла его за плечи. Марина знала, как нужно будить человека, если ему снится плохой сон, и знала, что Пасху так не будил никто. Она легонько встряхнула его. Ребенок бился в ее руках, закатив глаза, весь в испарине. Марина говорила все полагающиеся в таких случаях слова, которые он не мог слышать. Шептала: «Все хорошо, все будет хорошо», – и не могла остановиться. Она обняла его, и мальчик разрыдался, уткнувшись в ее шею. Марина что-то обещала ему, гладила круговыми движениями узенький кусочек кожи между лопатками, а когда Пасха снова задышал легко и спокойно и стал засыпать, пригладила ему волосы и пошла к своей койке. Он поплелся за ней и залез под сетку. Прежде Марина никогда не спала с ребенком, разве что в школьные годы, когда у нее ночевали подружки, но то было не в счет. Она подвинулась, повернула Пасху спиной к себе, и оба моментально заснули, надежно спрятавшись от кошмаров под белым пологом сетки.
Наутро лакаши преобразились. Из вопящих и размахивающих факелами дикарей они превратились в мирных трудяг, без лишнего шума хлопочущих по хозяйству. Марина встретила их, когда шла по тропе к пристани. На берегу она увидела поляну, хотя ночью готова была поклясться, что шла через густые заросли. Женщины стирали в реке одежду и мыли ребятишек, собирали хворост в корзины, заплетали девочкам косы, и все это под безжалостным солнцем. Голые карапузы шлепали по воде ладошками, прыгали по лужам. Здесь было столько ползунков и двухлеток, что Марина подумала, не забрела ли она в местные ясли. На берегу трудились и несколько мужчин – сняв рубашки и обувь, они выдалбливали толстенное бревно. На Марину индейцы поглядели мельком, равнодушно, как на знакомую туристку. Конечно, без лодки на реке не прожить. На берегу валялись другие долбленки, а еще в одной кто-то плыл по реке. Мимо Марины прошли две маленькие девочки в шортах и без маек; на плече у каждой сидела, обвив для надежности хозяйкину шею цепким хвостом и сжимая лапами его кончик, крохотная обезьянка. Обе зверюшки повернулись и обнажили острые желтые зубки в широкой, но немного пугающей улыбке. Одни лишь обезьянки смотрели доктору Сингх в глаза. Вдруг одна из них заметила в волосах своей девочки какую-то насекомью живность и тут же изловила ее и съела.
