. Именно с этих позиций мы и рассмотрим наиболее общие, формализованные признаки журналистского творчества.
Нашу классификацию начнем с морфологических (греч. morphe — форма + logos — учение) признаков. Аристотель в фундаментальных трудах “Поэтика” и “Риторика” (середина I в. до н. э.) обосновал деление литературы на роды в зависимости от способа отражения реальной действительности (поэзия — особый вид лирики, проза — эпическое произведение, драма — диалог). Продолжая традиции литературоведения и искусствоведения, теория журналистики также изучает роды, виды и жанры журналистских произведений. Причина такого деления кроется в многообразии типов общественной практики человека, невероятном разнообразии окружающего нас мира и творческих возможностей его отражения.
Из второй лекции данного курса мы знаем, что в процессе практической деятельности по распространению социальной информации, по мере массовизации этого процесса исторически сложились способы распространения массовой информации — пресса, радио и телевидение. Действительно, каждый род журналистики использует свой собственный, специфический способ отражения жизни, создания журналистских произведений, каждый торит индивидуальную, не похожую на других, дорожку к умам и сердцам, глазам и ушам читателей, слушателей, зрителей. Наименованиями потребителей информации все сказано. У газетчиков один инструмент — написанное (напечатанное черными буквами на белой бумаге) слово. Сотрудники печатных изданий описывают словами событие, факт, идею — читатель пробегает глазами по строчкам, складывает буквы в слова, слова — в предложения, отдельные фразы — в контекст и декодирует (вспомните, мы уже пользовались этим термином) прочитанное, воспринимает его в том ключе, в каком это замыслил журналист, либо понимает написанное иначе — и это вина не читателя, но автора.
Радиожурналист имеет на вооружении слово сказанное, звучащее во всем богатстве интонаций, смысловых и логических ударений, пауз, подкрепленное музыкой и шумами, что позволяет нести аудитории не только текст, но и подтекст, обогащая содержание радиоматериала. У потребителя радиоинформации главный орган восприятия — слух.
Телевидение оперирует аудиовизуальными образами. Его сила в зримости, конкретности, практической невозможности трактовать увиденное как-то иначе. В газете можно написать: “Зал встретил овацией имярек, поднимающегося на трибуну” — и читатель вынужден верить автору, что называется, на слово. Если на самом деле оратора встретили жидкими хлопками, то в радиорепортаже — на фоне этих полуаплодисментов — соврать уже труднее. На ТВ, где зритель и слышит нестройное хлопанье, и видит кислые физиономии сидящих в зале, скрыть истину невозможно (ее можно только сокрыть, не показав самого события; если же это прямой эфир, то изображение фактически не поддается фальсификации).
