Наконец даки и солдат обнялись на прощание, и тогда Валенс скомандовал:
— Вперед!
Он первым выскочил из засады, за ним Кука с ножом в руке.
В зарослях послышались возня, с ревом вырвался из сплетенных ветвей Малыш, будто разъяренный лесной божок.
Все трое лазутчиков мгновенно встали в круг, причем напротив Валенса оказался вооруженный фальксом дак. Тускло блеснул клинок при свете луны. Валенс, вооруженный мечом и кинжалом, попытался сделать обманный выпад мечом, но не преуспел — дак разгадал его хитрость и парировал удар.
— Ребята, вы что, взбесились! — закричал солдат-ауксилларий.[55] — Я — свой. А это — торговцы…
— Бросьте оружие! — приказал Валенс. — И марш со мной в лагерь — там разберемся.
Ауксилларий выругался, потом сказал:
— Нет. Я пойду с вами, этих отпустите! — потребовал солдат.
— Сдавайтесь! Получите жизнь.
Дак что-то выкрикнул на своем наречии.
— Тиресий, камни! — закричал Валенс. — Кидайте в них камнями. Оглушайте!
Он надеялся захватить всех троих живыми.
Новобранцы тут же кинулись выполнять приказ. Все. В этом была их ошибка. И в какой-то степени ошибка Валенса — крикнув «Тиресий», он велел заняться камнями подразделению Тиресия. Новобранцы этого не поняли. Прежде чем первый камень ударил в окруженных, дак сделал попытку прорваться к лодке. Взмах фалькса — и Крисп с воем покатился по песку. Правда, второй удар варвару нанести не удалось — на дака с ревом бросился Малыш, ударил с такой силой, что дак невольно попятился. Тут подоспел Валенс, еще миг — и он всадил бы даку меч под ребра, но тут самому центуриону нанесли удар в спину. Нож соскользнул с чешуйчатой лорики, но сам удар был такой силы, что Валенс потерял равновесие и растянулся на песке.
Ауксилларий прорвался к реке.
* * *
Когда Приск добрался до просвета в кустах и тропки к берегу, то понял — он опоздал. На той стороне кипел бой. Приск соскочил на землю, обмотал узду вокруг ближайшей ветки, рванул из колчана связку мечей, бросил их в щит и с разбегу ринулся в воду. Поплыл. Думал, что пересечет реку вмиг. Ошибся. Ноги сделались какими-то чужими. Другой берег почти не приближался.
«Их же всех перебьют!» — билась в мозгу мысль.
Уже совсем стемнело.
«Я не увижу, кто свой, кто чужой».
Факелы! Он забыл на той стороне факелы.
Возвращаться было поздно — Приск уже был на середине реки.
Ну же, скорее! Скорее!
Он попытался встать на дно. Слишком рано! Ушел с головой, ноги увязли в густой каше речного ила. К счастью, руки удержали на поверхности щит и мечи.
