на день на одного человека), мешок бобов (вполовину меньше, чем с пшеницей), соль, бутыль с оливковым маслом, головку сыра, мешочек с чесноком плюс на всех свиной окорок. Да еще каждому по глиняной бутыли винного уксуса: ни один легионер не отправлялся в поход, не прихватив с собой фляжки с этим составом, способным любую воду сделать более свежей на вкус и менее опасной для желудка. Пока новобранцы прикидывали, что делать с этим богатством, от котлов под навесом, где томилась над мерцающими углями бобовая каша с салом, к ним направился шустрый черноглазый паренек в тунике из некрашеной шерсти.
— Готовить сами будете или из общего котла хотите? — поинтересовался паренек, судя по бронзовому ошейнику, легионный раб.
Кука и Приск переглянулись. Согласно древнему обычаю легионеры должны были готовить себе сами — из зерна, что им выдавали, молоть муку и крупу, варить кашу или печь хлеб, а потом высушивать его, чтобы иметь в походе запас сухарей. Но каждому, даже неопытному мальчугану, было понятно, что такая готовка отнимет уйму времени. И еще не понятно, где в постоянном лагере разводить столько костров для готовки.
— Что нужно-то? — спросил Кука, чуя подвох.
— Сдаете мне все припасы, получаете хлеб и кашу из общего котла с сальцем каждый день. Ну и за работу мне — четыре асса с каждого в месяц. Если кто баранинки или свининки желает — придется приплачивать. Готовлю я вкусно — клянусь Геркулесом, он ведь известный был обжора. Зовут меня Гермий. Если мясо отдельно пожарить, или там рыбку — это пожалуйте. Тут, кстати, в реке полно рыбы, а в лесах дичи. Если центуриону приплатить, он дней через десять вас отпустит поохотиться за оленем или на рыбалку. Или вам нравится самим вращать жернов?
Как бы в подтверждение его слов жалобно скрипнул рычаг мельничного жернова, который вращали двое рабов и старый полуслепой мул. Из пекарни дежурный легионер, обнаженный по пояс, вынес лоток с круглыми караваями. Хлеб был пшеничный, с румяной корочкой, духовитый.
Новобранцы едва не захлебнулись слюной.
— А если поход? — спросил практичный Кука. — Что тогда?
— На поход сами запас делайте. Сухари там, сыр… В походе я также вам не помощник, сами готовить будете.
— Давайте согласимся, — принялся канючить Скирон. — Все время готовить — сил нет. Это что ж, после тренировки изволь муку молоть да кашу варить?
— Я вам сейчас же каши каждому в миску наложу, — пообещал кашевар.
Такому аргументу никто уже противиться не смог — тут же молодняк отдал все зерно и масло, выложил по четыре асса с носа. За Куку заплатил Приск — у бывшего банщика не было при себе ни единого медяка, а компенсацию за проезд им обещали выдать только через месяц. Видимо, соблазны канабы станут тогда не так сильно манить новобранцев.
