Это весьма высоко котирующаяся «блямбочка» — звание римского гражданина.
Апостол Павел, будучи схваченным римской стражей, выговаривает их начальнику за всякие «нанесения телесных повреждений». Тот довольно грубо объясняет:
— Ты — морда неумытая, а я — отслужил в легионе и теперь римский гражданин.
Павел вежливо уточняет:
— Это ты — морда не умытая. Потому, что твоё римское гражданство — выслуженное. А моё — потомственное, его ещё мой отец получил.
Вертухай смущается, просветляется, и в темнице появляются чистое постельное бельё, вино и фрукты.
Даже апостол Иисуса Христа, фактический создатель христианской церкви, потомственный иудейский аристократ, бывший высокопоставленный чиновник Синедриона, хвастается римским гражданством, погремушкой, полученной его папашкой «за особые заслуги перед римским народом», более, чем «благодатью христовой».
Желающих обеспечить своих деток таким поводом для хвастовства всегда было немало. Конкретно в первые века Империи — до 100 тысяч. Сами римляне были, в массе своей, крестьянами, воевали за земельный надел и стремились попасть в тяжёлую пехоту. А из всяких «неграмотных дикарей» формировались вспомогательные когорты, лёгкая пехота, флот и конница. Вот так в первом веке нашей эры почти все легионы, дислоцированные в Европе, обзаводятся кельтскими конными полками.
Среди множества частей Римской армии в Пятнадцатом легионе появляется особый кавалерийский полк — ала. В.И.Кулаков называет это специальное подразделение: «Самбийская ала».
«Спец. подразделение». Кто-нибудь пытался оценить влияние на историю человечества таких небольших, специально подготовленных для нетипичных операций, формирований? Обычно они не попадают в поле зрения историков. Ветеранов от них остаётся мало. Мемуаров ветеранов — ещё меньше. Даже в бухгалтерских ведомостях расходы на их содержание теряются между приобретением парадных попон и строительством армейских нужников. А ведь конкретно этот кавалерийский полк — изменил судьбу нескольких народов.
До этого янтарь идёт в Средиземноморье обычным путём, известным ещё с микенских времён. Но теперь по этому пути сидят германцы.
Германцы непрерывно воюют. Между собой, естественно. Прохожие — это так — прирезать, что бы сноровку не терять, чтобы кровь не застаивалась. Остаться в прежней логистике, когда одно племя продаёт товар соседнему в минуты мира, а то — следующему и так дальше… И каждый накручивает «свои два процента». Ах, извините, «свои два раза»… А насквозь караван не пройдёт. Что, кто-то будет спокойно смотреть, как у него мимо носа проносят очередную блестящую и очень привлекательную игрушку?
