Войдя в прихожую квартиры Белы Олаха, я остановился в недоумении: на стуле возле двери, ведущей в гостиную, сидел советский сержант в зеленой фуражке, увлеченно наигрывая на гармошке протяжную, на редкость красивую русскую мелодию. Дверь распахнулась, и навстречу мне вышел улыбающийся, как всегда, Бела Олах.
— Кто это? И зачем? — спросил я, покосившись в сторону солдата и не понимая, что может означать его присутствие здесь.
— Личный телохранитель вот этого деятеля! — Бела весело указал на Ласло Дальноки, сидевшего за столом. Тот неузнаваемо переменился, вид у него был теперь довольно напыщенный и важный.
Как рассказал мне Бела, советская военная комендатура с уважением отнеслась к сыну венгерского премьера, оказавшемуся в Будапеште, да еще раненному гитлеровцами. Ему дали охранника и, более того, для продолжения борьбы за новую Венгрию разрешили сформировать «гвардию Миклоша» — нечто вроде партизанского отряда из участников антигитлеровской борьбы.
— Не хочешь ли и ты вступить в ее ряды? — спросил меня Бела.
— Да, конечно! — не раздумывая ответил я. Принимая это решение, я был уверен, что становлюсь активным участником возрождения моей страны.
Через несколько дней «гвардия Миклоша» получила великолепную резиденцию — здание концертного зала «Атенеум» на проспекте Ракоци. Внушительное удостоверение, с огромной печатью, на двух языках, свидетельствовало о том, что предъявитель сего является «союзником Советской Армии и имеет право носить личное оружие». Кроме того, нам выдали нарукавные повязки для свободного передвижения по городу, изготовленные из парашютного шелка. После того как к «гвардии» примкнули два известных деятеля движения Сопротивления — Пал Фабри и Дезе Платти, сформировался и руководящий триумвират во главе с Дальноки-младшим.
Даже теперь, с дистанции минувших десятилетий, учитывая неразбериху первых после освобождения дней, трудно сказать, насколько завидно или комично было положение этих новоявленных «вождей».
Численность «гвардии Миклоша» росла, и я получил «весьма ответственное задание» довольно авантюрного характера — обследовать здание Кредитного банка (ныне в нем находится министерство финансов) на предмет окончательной дислокации в нем штаба «гвардии Миклоша», так как прежнее помещение уже не удовлетворяло наших вождей.
Первым делом, разумеется, я постарался разыскать лиц, которые имели бы отношение к банку, иными словами, кого-нибудь из его прежних хозяев. В подвале, превращенном гитлеровцами в бомбоубежище, мне удалось обнаружить одного любопытного человечка в берете. Услышав, кто я такой и чего мне надо, он вдруг просиял и радостно воскликнул:
