А вот и сарафан. Полина не удержалась от соблазна покрасоваться перед зеркалом и натянула обновку прямо поверх футболки. Сарафан был темно-зеленый, со шнуровкой на… как это называется, корсаже или лифе…короче, на животе, с потрясающим перламутровым мини-воланом, который, если покрутиться, отлично ложился на воздух, но главное, главное — с заклепками на лямках! Чудесный наряд мама привезла из Парижа. Найдется ли в захолустном городе У. хоть одна живая душа, способная оценить оригинальный фасон? Полина сняла парижскую модель и положила на джинсовые шорты со специально вырезанными дырками. Когда бабушка узнает, что шорты все-таки приехали, будет уже поздно.
В чемодан и рюкзак отправились также: пять шариковых ручек, темные очки (хотя Наташка и считала, что Полина в них похожа на Терминатора), новый, синий, в розовых ромбиках купальник, изможденный плюшевый бегемот по имени Заглот, маникюрный набор с настоящей алмазной пилочкой, кулончик «Инь Ян», футболка с надписью Kiss me (еще одна деталь гардероба, осужденная бабушкой), а также фотоальбом. Последний, прежде чем протиснуться между дневником и кассетами, ненадолго задержался у Полины в руках, но она устояла перед искушением открыть его, потому что это вызвало бы грустные мысли. В альбоме жили Кевин Костнер, звезда голливудская, и Лёша Локтюхов, одноклассник Полины. От соседства никто из них, как ни странно, не проигрывал.
Утомленная сборами, Полина поспешила в кровать. Она знала, что долго не сможет заснуть, как это всегда бывало перед отъездом. Сердце колотилось от приятного волнения, словно накануне дня рождения. Полина включила плеер, и голос Уитни Хьюстон обволок ее с ног до головы. Она представила, что едет в поезде под бесконечный стук колес. Что ждет ее там, в неизвестном городе У.?
* * *
— Полюша, ты зубную щетку взяла?
Заядлых домоседов выдает отсутствие безусловного рефлекса на отъезд — мысли проверить, а не осталась ли зубная щетка коротать одинокие дни в ванной. У бабушек, правда, этот рефлекс присутствует независимо от количества совершенных ими путешествий. Полина сунула щетку в карман рюкзака. Она уезжала из дома надолго всего в третий раз.
И вот наступил этот момент — НАЧАЛО путешествия. Бабушка «на дорожку» села в мохнатое от старости кресло, а Полина — на свой чемодан. Никто точно не знает, сколько следует сидеть «на дорожку» и как это влияет на благосклонность путеводных звезд, но всем известно, что, сидя, надо молчать. Пока длились эти ритуальные секунды, Полина постукивала ногой от нетерпения.
