— Комбат, батяня, батяня, комбат! — раздался за дверью бас.
Полина вздрогнула.
— Ну, здрасьте, — в комнату вошел тот самый челнок, который в поезде пытался продать Полине джинсы, — Николай.
— Полина, — представилась она.
— Представь себе, ребенок сегодня в первый раз корову увидел, — доложила Ирина, смеясь.
— Не в какой не в первый. Разве я так сказала? — возмутилась Полина.
— Ну ладно, ладно. Во второй.
— А на рыбалке была? — спросил Николай.
— Ну…
— Ясно. Первое правило рыбалки — хорошенько подзаправиться. А то клева не будет.
— Коль, ну что ты говоришь, иди лучше шампура положи.
Николай Полину не узнал. Наверное, потому, что джинсы она у него так и не купила. Ирина предложила Полине ехать на их машине, отказаться было неудобно. Сидя на заднем сиденье малиновой «восьмерки», Полина вспомнила, как утром в поезде пошла умываться, и навстречу ей попался Николай, но попался он не из того купе, где мирно спали на рукавах своих одеяний отказавшиеся от белья кришнаиты, а из того, где по подушке разметались рыжие локоны. И это при такой красавице и умнице, как Ирина! Ведь ясно же, что та девица ей и в подметки не годится. Как он мог! И как он может сейчас так спокойно смотреть на Ирину, разговаривать с ней, будто ничего не случилось? Мерзкий тип. Полина решила, что ни словом с ним не обмолвится. Но стоит ли рассказать Ирине, что представляет собой ее муж? Нет, не надо, испортит всем выходные, да и не ее это дело.
Ирина оживленно расспрашивала супруга о поездке, рассказывала, как родился теленок, что нового было по телевизору, кто заходил. Николай чего-то бурчал и грыз травинку. Полина теперь разглядела его как следует. На вид ему было лет тридцать пять, волосы и усы темно-рыжие, чуть тронутые сединой, и голубые, со светлыми ресницами глаза. Он был на две головы выше Ирины, не то, чтобы толстый, а весь какой-то рыхлый, и почти без шеи. Полина переводила взгляд с него на красавицу Ирину, которой не коров бы доить, а восседать на троне в золоте и парче, и не могла понять, почему такая прелестная, теплая женщина, живет с этим, как сказала бы Наташка, «заурядом» в спортивном костюме, который, к тому же, изменяет ей с кем попало. От этих мыслей стало грустно и тревожно.
Они приехали на берег реки, когда солнце уже скатывалось за сине-черные деревья. Жара спала, и дышалось легко. У реки стоял бревенчатый навес, крытая шифером крыша на четырех столбах, а под ним — огромный деревянный стол, две высокие, словно для великанов, лавки, поленница и мангал. Автором проекта, как оказалось, был Николай — Ирина похвасталась. Полина с бабушкой принялись резать хлеб, помидоры, огурцы, и раскладывать все по бумажным тарелкам. Николай затянул свой «батянякомбат», и пока он возился с дровами, а Ирина нанизывала на шампуры ароматные куски свинины, Полина окончательно возненавидела эту песню.
