— Понимаю, — ответил бомж, сопроводив слова кивком головы. — Это вам к Склянке надо. Он сбором металла занимается.
— Где его найти?
— А вон в тот прогалок въезжайте и катите до центра свалки. Там увидите его хоромы.
— Хоромы? — переспросил я, не совсем представляя себе совместимость данного места и определения, подходящего под слово «хоромы».
— Ага, других тут таких нет. Не обознаетесь.
— Держи, — кинул я источнику информации несколько рублевых банкнот. На эту суму можно прикупить пару килограмм мяса. На что потратит деньги этот человек меня волновало мало. Скорее всего, пропьет.
Расплатившись, я поднял стекла, отгородившись от внешней атмосферы. Вонь тут стояла ужасная. Надеюсь, эта поездка окажется плодотворной и сумеем договориться на постоянную доставку серебра куда-нибудь в другое место. Только бы не приезжать больше сюда.
— Ну и воняет, — поморщился Никита. Приятель сунул руку под сиденье и достал оттуда небольшой баллончик с освежителем воздуха. Пару раз нажал, выпуская в салон запах сирени. — Кстати, а какие из этих «хором» принадлежат склянке?
Друг укал на небольшие шалаши и навесы, собранные из подручного материала — картонных коробок, фанерных ящиков, тонких дощечек от этих ящиков. Встречались строения из дверок холодильников.
— Думаю, — ткнул я пальцем вперед, — вот этот.
Указанное сооружение было сделано из листов пенопласта (по всей видимости, надерганных из коробок для хрупкой тары), скреплено дощечками от ящиков и имело стеклянные двери (балконные, ну уж очень похожи) с окнами (а вот эти откуда, я так и не смог понять, размеры слишком небольшие). А еще — домик был огромен по сравнению с прочими жилищами местных жителей. Действительно — хоромы.
Возле входа сидело трое — двое мужчин и женщина. Все более-менее прилично выглядевшие (понятное дело, что прилично для местных условий).
Никита остановил машину неподалеку, старательно выбрав место, свободное от опасного мусора, чтобы не повредить колеса. Потом мы неторопливы выбрались из автомобиля и отошли в сторону на пару шагов.
— Эй, кто из вас Склянка? — крикнул в сторону «хором» Никита.
— Я, — не сделав попыток пошевелиться, ответил самый старый из троицы. С виду мужику было лет шестьдесят. Но по паспорту могло оказаться немногим за тридцать — плохая среда старит очень сильно.
— Иди сюда, — приказал Никита, — разговор есть.
Ни один из троицы бомжей не шевельнулся. Тогда приятель, неожиданно даже для меня самого, достал ТТ из-под куртки и пару выстрелит в строение. Зазвенело стекло, женщина и сосед Склянки упали на мусор и шустро поползли в сторону. Но когда еще одна пуля расколотила пустую бутылку рядом с ними, остановились.
