— А ну молчать, болтуны! — пришикнул сзади десятник.
Отряд медленно пробирался через лес, огибая толстенные стволы титановых деревьев. Тут ещё сильнее, чем вне леса чувствовалась нависающая мощь сельвы. Обширные пространства между лесными исполинами занимали вьющиеся лозы, плющи, а там, где было больше просветов — огромные папоротники в два-три человеческих роста. Земля была покрыта мелкой травой и мхом, влажная, но не такая мокрая, как почва за пределами леса, пропитанная беспрерывными дождями ранней зимы.
Здесь же, под огромнейшим зелёным куполом лиственных крон, совершенно не было дождя. Вся влага задерживалась наверху, медленно стекая тонкими струйками то тут, то там. Между лозами и папоротниками ползла лёгкая дымка утреннего тумана, создавая впереди отряда затуманенный зелёный полумрак.
Лес недобро встречал чужаков. Спящая сельва нависала, давя на голову и плечи, как непосильная ноша.
Постепенно не стало слышно даже шёпота. Слышалась лишь тяжёлая поступь и бряцанье оружия. Порою в стороне раздавался негромкий шум, и воины замирали по одному взмаху руки старого Феста. Однако то был мелкий или крупный лесной зверь, который, почуяв людей, шарахался и в испуге пускался наутёк. Временами поднимался ветер, наполняя лес протяжным скрипом тяжёлых ветвей, и снова стихал. Туман, окутавший поначалу лес, успел поредеть, однако призрачная дымка, тянувшаяся через заросли, по-прежнему внушала тревогу. Для засады она была идеальным прикрытием.
— Взять бы парочку этих зеленоротых, да порасспросить, что они тут затеяли, — начал Сурок, очевидно, не в состоянии идти молча.
— И что из этого выйдет? — шепнул Марк. — Ты хоть раз слышал, чтобы даймонов в плен брали? Кому это надо? Говорить с ними без толку, ни они твоего мышления не понимают, ни ты их. А держать их в плену опасно. Пленный даймон опаснее вольного даймона.
— Так на то они и даймоны. А эти нелюди — не то-то и оно. Что-то в них иное есть, не даймонское. И мыслить, говорят, умеют, и язык у них свой есть, и боль чувствуют…
— Тише!
Фест подал знак. На сей раз тревога была не ложной.
— Идут, идут… — понеслось по рядам.
— Опередили, гады зелёные, — прошипел Сурок, поднимая руки к рукоятям своих топоров за спиной.
— Стройся! Копейщики по флангам, мечники — в центр, лучники — назад, — отдавали приглушённые команды десятники, хотя какой смысл шептаться, если враг их уже обнаружил.
Сжав меч, прижав к груди треугольный щит, Марк выглянул из-за спин копейщиков, пытаясь что-то разглядеть в призрачной дымке. Он по-прежнему не уставал повторять себе, что это не его война, но биться он будет изо всех сил, защищая себя и прикрывая соратников. Он многое повидал, и хотя в своём владении мечом ему было далеко до настоящего мастера, враги ему попадались очень опасные.
