Сейчас Кийт пытался осветить свой аквариум, и вскоре ему это удалось. Он снова посмотрел на листву деревьев, а потом перевел взгляд на огромные тюки.
— Как ты думаешь, что мы будем делать с нашим грузом? — спросил он у Джиро, стоявшего рядом с ним и нетерпеливо вздыхавшего.
Гигант озадаченно чесал сначала одну мокрую щеку, потом почти десять секунд скреб ногтями другую. В итоге он энергично набрал в грудь воздух и рявкнул:
— Ты предводитель отряда? Клянусь Троицей, ты и должен решать!
— Предводитель отряда… — горько усмехнулся Кийт. — Где же тут отряд?
— Это лучший отряд, который когда-либо видели здешние места! — растроганно воскликнул гигант. — Я рад за нас с тобой!
— Ты думаешь, что отряд еще существует?
— Конечно! Пусть накажут меня пророки, если я хоть на каплю обманываю тебя!
От избытка чувств друзья обнялись, что бывало с ними очень редко. Они прошли вместе уже немало дорог и пережили немало испытаний, но сегодняшний день потряс обоих. Пока они еще не окончательно пришли в себя и находились во взвинченном состоянии.
Неожиданно Кийт поинтересовался:
— Ты отдохнул, медвежья морда?
— Да.
— Идем, нам нужно выкопать еще четыре могилы!
От изумления в первое мгновение его друг почти потерял дар речи. Бешено вращая глазами, он осторожно спросил:
— Ты уверен?
Было видно, что в первое мгновение он подумал об умственном здоровье своего предводителя. Кийт понимающе усмехнулся и сказал:
— Совершенно уверен. Я абсолютно нормален и не сошел с ума.
— Ты не сошел с ума? — поинтересовался Джиро, пытливо вглядываясь в глаза Кийта. — Отлично! Тогда ответь мне на вопрос…
— Пожалуйста!
— Мы вырыли уже четыре могилы?
— Безусловно. Только что мы похоронили наших друзей. Если ты думаешь, что у меня начались провалы в памяти, я должен тебя обрадовать: я совершенно здоров!
— Отлично! Клянусь вратами апостолов, тогда это я сошел с ума. Если мы погребли Студи, Флесха, Дэггу и Мелона, зачем нам рыть еще четыре могилы? Кто же ляжет туда?
Отчетливо и неторопливо, так, чтобы Джиро не переспрашивал второй раз, Кийт сообщил:
— Могилы предназначаются для лемутов. Для четырех самых гнусных и злобных ревунов!
Этого чернокожий гигант не мог перенести. Он ожидал всего, что угодно, но только не этого!
Вскипая от ярости, он бросил лопату с такой силой, что она вошла в землю почти на половину титанового штыка.
— Я не буду хоронить лемутов! — с диким бешенством заревел он. — Клянусь Троицей, пусть отсохнут у меня руки, если я стану это делать!
