К моему возвращению, большинство сидело за столом, попивая горячий напиток, именуемый здесь лаккэ. Судя по вкусу, нечто обжаренное и перемолотое с приятным ореховыми вкусом и не такое горькое, как кофе.
Разговоры стихли, я скромно прошествовала к свободному месту между Краусом и Альхаром. Мне не только кружку с горячим лаккэ дали, но еще и пару небольших лепешек. Чёрствоватые, правда, но привередничать в походе - последнее дело.
Стоило только сделать первый глоток, как передо мной возник один из элларов. Память напрягалась и выдала его имя - Лэкриэль Ирль чего-то там, глава каравана.
- Госпожа, - замялся полукровка, его руки теребили медальон, висящий на груди, пытаясь согнуть желтый металл. Миндалевидные глаза стали темно-фиолетовыми. Верный признак того, что их обладатель жутко нервничает, а вместе с ним и я, предчувствуя близкие неприятности, - Госпожа, я много думал о ваших словах, - собрался он с духом и, наконец, выпалил, - Госпожа, мы решили - нам нужно стать русскими!
От неожиданности я онемела, мысли начавшие было выползать из углов, в страхе рванули прочь. Слева абсолютно не по драконьи хрюкнул Краус, справа глубокомысленно хмыкнул Альхар.
А я, что я? Ну, кто меня дернул за язык с этим тостом? Откуда вообще этот патриотизм взялся? Уж как из нас его выкорчёвывали, кока-колой выпенивали, голливудскими боевиками выбивали, а, нет, жив и еще как жив! Стоило только оказаться на чужбине среди чужих, как расцвел во всей красе.
- Э-э-э, - глубокомысленно промямлила я, пытаясь наскрести хоть одну здравую мысль. Нет, похмелье абсолютно неподходящее состояние для подобных тонких разговоров, - Лэкриэль, дорогой мой, ну, зачем вам становится русским? Если вы так переживаете из-за своей полукровности, так плюньте и разотрите. Подумаешь, нет у вас длинных ушей, у меня их тоже нет, да и у Крауса, заметьте, они даже коротковаты - не переживает же. А песни, на мой взгляд, вы вообще лучше всяких длинноухих поете, и разрез глаз у вас просто потрясающий. Знаете что, давайте я вас такой песне научу, пару слов поменяем, и все Пути её распевать будут. Согласны?
- Вы не понимаете, - с отчаяньем простонала жертва моего патриотического порыва, - так тяжело быть полу - полуэльфом, получеловеком, иметь полудушу, раздираемую противоречиями. Один раз мне довелось видеть своего отца, - глаза эллара заблестели, - он был таким..., таким совершенным.
Полукровка был так поглощен восхитительным воспоминанием, что даже не заметил, как с брезгливой гримасой на лице из-за стола встал Тарриэль - терпение у эльфа закончилось.
