— С предупреждением о чём?
— О том, что мы уходим.
— Куда? Почему? — заволновались девочки.
— Наши друзья из Рима сообщили, что Октавиан передал земли нашего племени в частное владение сенатору Гнею Фульвию. И даже прислал к нему юриста Домиция Ульпиана, чтобы ввести того в права владения.
— Не может быть! Даже по римским законам у нас право первопоселения!
— Оказывается, что нет. Право первопоселения распространяется на подданных, граждан Римской империи. Граждане платят налоги в казну. Мы же никогда никаких налогов не платили и не платим. Так что гражданами не считаемся и прав на землю не имеем. Мы теперь оказались не на государственной земле, а в произвольно занятом частном владении. Фульвий имеет право согнать нас оттуда в любое время. Более того — он уже прислал нам приказ очистить от нашего присутствия его собственность.
— Так, понятно, — сообразил я, — если племя не подчинится, то это будет означать войну не с Фульвием, а с самим Римом.
— Именно так, а нам такая война не нужна. Мы ее всё равно через какое-то время проиграем.
— Правда, девочки, пока в Риме делят власть, никаких решительных действий против племени не будет. Много сил потребуется. Но это всего лишь отсрочка. Отвратительная ситуация! Что решили в племени, Астерия?
— Пойдем на новые земли. Либо за Геркулесовы столбы[13] — но там очень жарко и пустынно, — либо переправимся через Адриатику и устроимся где-нибудь между северными народами. Там еще есть безлюдные места. Совет племени склоняется ко второму. Если ничего не получится, то придется возвращаться в Тавриду[14] — на старую родину. Моя мать послала меня сказать Антогоре, Фериде и Охоте, чтобы не возвращались в племя, если смена не придет вовремя. Смену пришлем, как только устроимся на новом месте. Александру велели передать, что договор остается в силе. Кроме случая возвращения племени в Тавриду. Слишком далеко будет.
— Да-а, вроде и помочь чем-то возможности нет. С Римом воевать и пробовать не стоит. Это вы правильно понимаете. Только и остается надежда на свободные где-то земли. Печальное известие принесла ты, Астерия.
— Надеюсь, казнить за него не попытаетесь?
Какая же сила духа у амазонок, что даже в такой ситуации пытаются шутить!
— Ты что — у кого хватит наглости поднять руку на такую божественную красоту?! Ферида, Охота, устройте свою подругу отдохнуть.
Девушки уходят, а Мар отправляется мыть посуду. Мы же с Антогорой поднимаемся на террасу второго этажа и некоторое время молча любуемся полем, лесом.
