Оливия мягко коснулась его руки:
— Мне очень жаль. Правда. Я вижу, как сильно вы любили отца.
Мак-Элпайн стиснул зубы.
— Я его просто обожал и уважал по-настоящему. Это был удивительный человек. Мать была без ума от него. Они очень любили друг друга. Такую пару столь подходящих друг другу людей редко встретишь.
— Да, настоящие мужчины нынче повывелись, — с сожалением произнесла Оливия.
Австралиец рассмеялся:
— Только не говорите мне, что собираетесь вступить в отряд мужененавистниц, Оливия!
— К сожалению, это для меня непозволительная роскошь. Мне ведь еще детей рожать, — ответила девушка.
— Из вас получится прекрасная мать. Пусть Господь пошлет вам целую дюжину детишек. Только не затягивайте с этим, время работает против вас. Вам ведь, кажется, двадцать восемь?
— Не рановато ли вы списываете меня в резерв? — ошарашенно осведомилась англичанка.
— Ах, прошу прощения, у вас впереди целая вечность.
— Опять вы иронизируете? Невозможно удержаться?
— Я просто хочу помочь. Хотя не мне вас учить. В нашей семье все браки были счастливыми: родители, и родители родителей, и их родители тоже — все жили вместе долго и счастливо. А я нарушил традицию.
— А кто сказал, что брак — это просто? Вы в курсе, вероятно, что мой отец был женат трижды.
— Да, только думаю, если за три попытки ничего не вышло, то лучше уже не будет. Хотя, кажется, с Лилианой Оскар был вполне счастлив.
— Она была милым, добрым человеком. Нам всем ее не хватает. Хотя не удивлюсь, если отец когда-нибудь снова женится. Он до сих пор еще… э-э-э… полон энергии. — Оливия замялась, не зная, как деликатнее выразиться. — Люди не меняются.
— Вот здесь не могу с вами согласиться. Думаю, к тому времени, как вам пора будет возвращаться домой, вы себя не узнаете. Иногда промахи, которые мы допускаем, словно раскрывают нам глаза на некоторые вещи. Скажите, может, кроме отца, вас еще какой-то мужчина обидел?
— Что вы хотите этим сказать? Что значит «кроме отца»? — У Оливии дыхание перехватило от негодования. Она не готова была обсуждать столь личные вопросы с этим властным сильным австралийцем. — Я люблю своего отца.
— Ну конечно, любите. Но вы сами как-то обмолвились, что в детстве он не уделял вам должного внимания.
— Я прекрасно понимаю, что ему всегда приходилось много работать, и вы сами недавно любезно указали мне на это. Просто вы, как однозначный наследник, всегда были рядом со своим отцом, перенимая опыт. Да, поистине миром правят мужчины.
