Скрипнула дверь. Оксана очнулась и приоткрыла глаза. Медсестра вытащила из вены иглу, сняла со штатива пустую бутылку и вышла.
Оксана осмотрела потолок – таракан исчез. Она попыталась без него занырнуть в детство, чтобы продолжить разговор с мамой, но… мочевой пузырь, словно спасательный жилет, удерживал её в настоящем времени. Она села на кровати и оглядела палату. На соседних койках спали ещё две женщины. Судя по запаху, одной из них не успели вовремя подложить утку.
Оксана встала, завернулась в одеяло и, не найдя возле кровати тапок, босиком вышла в коридор.
– Куда направилась?! – услышала она за спиной грозный голос и обернулась.
– А где у вас туалет?
– Утка под кроватью! – сообщила маленькая колобкообразная санитарка.
– Зачем утка? – удивилась Оксана. – Я сама могу.
– Не можешь! – возмутился Колобок. – Ты должна лежать!
– Но какой в этом смысл, если мне уже лучше?!
– Не положено!
Оксана перестала спорить и продолжила поиск нужного заведения.
– Сейчас охрану позову, – сообщила санитарка и двинулась по коридору, перекатываясь с ноги на ногу.
Оксана проводила её взглядом и усмехнулась:
«И тут вместо меня решают, что я могу, а что не могу. Хозяева жизни, блин!»
Вернувшись из туалета, она села на кровать и брезгливо сморщилась. Запах стал просто невыносим, но бдительная санитарка не торопилась выполнять свои прямые обязанности. Поджав колени и упершись в них лбом, Оксана сконцентрировалась на своём раздражении и снова начала погружаться в глубину памяти. На этот раз она увидела себя не в маленькой кухоньке, а в церкви. «Ну зачем я согласилась?» – застонала она мысленно и уже хотела было уйти, но поймав сверлящий взгляд матери, которая стояла (точнее, сидела на своей инвалидной коляске) в очереди следом за ней, смирилась и шагнула к аналою [4] . Священник накинул ей на голову парчовый шарф и быстро пробормотал молитву. Потом спросил:
– Имя?
– Оксана.
– Это что ещё за имя такое? – пробасил он. – Крещена как?
– А… Ксения.
– Кайся! – разрешил священник.
– Каюсь, – кивнула Оксана, – грешна.
– В чём грешна? Рассказывай!
– Что? С подробностями? – удивилась Оксана.
Священник нахмурился.
– Когда последний раз была на исповеди?
– Никогда. В первый раз.
– Что ж тебя никто не наставил-то? – вздохнул он с досадой. – Стоишь тут, время отнимаешь!
– Извините.
– Да ты не у меня прощения проси, а у Бога!
– Виновата. Не могу спокойно слушать нытьё своей матери. Мне кажется, что я её уже готова убить или сдать в дом престарелых. Понимаю, что даже мысли такие – грех смертный, но ничего не могу с этим поделать. – Она замолчала, пытаясь сдержать слёзы.
