Станции были довольно часты. Пассажиры, сходившие на них, напоминали тех, что вышли на последней перед мостом. И на перроне происходило то же самое. Представителей разных гостиниц было еще больше.
Во время поездки через Земмеринг Клейтон себе места не находил; то он смотрел из окна коридора на крутой откос, то из окна купе в разверзающуюся бездну. Поезд уже опять шел по высокому виадуку. Клейтон снова выскочил в коридор, очень ему хотелось взглянуть на поросшую лесом долину. Но вот и она скрылась из глаз. Теперь крутой откос, казалось, придвинулся к железной дороге. Он опять поспешил в купе, извинился перед Харриэт за то, что то ж дело входит и выходит, и снова стал смотреть в окно, на открывшиеся дали, где солнце льнуло к зубцам скал, которые мягко светились над лесами, далекими лесами, отсюда похожими на мох. Харриэт улыбнулась. Этот вид Клейтон даже воспринял как избыточный. Она, конечно, заметила и сразу отдала себе отчет в том, что его интерес к горной железной дороге не чисто инженерный интерес. К тому же он не был строителем-железнодорожником или инженером в том высшем смысле, каковой демонстрировался здесь, а специалистом-машиностроителем на одном из заводов своего отца, начинающим директором предприятия, старавшимся улучшить условия производства. Но все равно он был техником и, вероятно, многое понимал из того, что она даже и увидеть-то не умела. Вот какие мысли проносились за сросшимися бровями Харриэт. Сейчас она вдруг ощутила затрудненность слуха, словно в ушах у нее была вата, но не поняла, что это следствие перепада давления из-за быстрой смены высоты. Клейтон отошел от окна. Взглянул на Харриэт, но та не подняла глаз, иначе она бы заметила, что его лицо омрачилось. Снова станция. Клейтон прочитал в своем карманном путеводителе, что эта станция расположена на высоте около 900 метров над уровнем моря. Затем все кончилось в долгой свистящей тьме туннеля. Лампа на потолке, которую кондуктор зажег еще до начала подъема, неярко освещала комнатку с мягкими сиденьями, что вместе с двумя своими обитателями мчалась сквозь тьму. Клейтон закрыл окна. В туннеле Харриэт опять подумала о восторге, в который его повергла эта дорога, и о том, как он выглядел в эти мгновения. Мысль разделить с ним его восторг и сейчас не пришла ей на ум. Туннель кончился. Поезд с грохотом и стуком мчался вниз, это они отчетливо чувствовали. Наверху он частенько замедлял ход. Ландшафт успокоился, лесистые вершины стали ниже. Харриэт опять хорошо слышала. Она сообщила об этом мужу, и он объяснил, что с нею было.
