Полина. Через сколько войн прошли.
Эля. Сейчас начнутся скоро наследства. Уже мода бриллианты собирать, золото. Я и то в очереди постояла, взяла.
Полина. Наследства, если на них опираться в повседневной жизни, быстро проматываются.
Рита. У нас один знакомый получил неожиданно из Швейцарии наследство. Взял «Жигули», что еще. Кооператив себе и матери, холодильник, пианино, ковры. Еще что-то. «Жигули» у него вечно замусоренные, сам как ходил, так и ходит в чем попало, на «Жигулях» возит из лесу какие-то пни и коренья. Возит собаку к ветеринару. У него у собаки легкая форма шизофрении. В квартире бедлам.
Полина. Потому что нет культуры.
Рита. Нет, культура есть, он ведь из Рюриковичей, причем последний в роду. И рожает одних девок, скоро будет третий заход, все ждут. Он в панике, не будет, говорит, продолжения нашей фамилии. А жена у него дочь какого-то генерала, совсем простая девка. А он из Рюриковичей. Холодильник у них уже течет, три раза мастера вызывали, дочки учиться музыке отказались как одна. Он говорит: с вещами я промахнулся. Ковры требуют пылесоса и все такое. Дал маху.
Полина. Конечно, надо было золотом брать.
Эля. А жить на чем? На бутербродиках?
Рита. Он говорит, надо было книг по искусству накупить. Это было бы нетленное богатство, нетленка. И читать их опять же можно, двойное богатство.
Полина. А золото можно носить.
Рита. И будешь, как старший продавец, вся в золоте ходить.
Эля. А что ты знаешь про старших продавцов? Человек стоит столько, сколько он стоит.
Рита. Вообще-то верно. У меня моя парикмахерша, Зинка, вся ходит в золоте, как чучело, но добрый человек. Тут рассказывает: пошел ее сын выкидывать мусор, возвращается, говорит – там на помойке кто-то спит, хрипит, не бросай сюда, сынок. Ну, она быстренько с сыном пошла, там, действительно, старичок под стеной сидит, ночует. Он приехал в собес хлопотать себе пенсию, из подъезда его попросили, он приткнулся на помойке. Они этого старика привели к себе, ну, куда девать человека с помойки, они ему в ванной постелили, потом ванную вымыли, и все.
Эля. Ну и зачем ты это рассказала?
Рита. Ну вот она в золоте ходит. Правда, как мастер она плохая.
Эля. Оно и видно, ходишь вечно как лахудра, на голове сосульки одни.
Рита. Да у меня голова быстро пачкается. Через два дня опять мыть. Мотаешься – работа, детский сад, детский сад, работа. Чего там, Эля. И золото у твоей Зинки тридцать первой пробы, и мастер она такая же. Одно связано с другим, золото с мастером. Золото требует свое.
