Турок, занятый своими проблемами, спросил просто так, чтобы спросить:
— А ты что, в Гуту втрескался?
— Еще бы! А вы не знали? — ответил вместо него Дуду Трамела.
Доринду ничего не сказал, заплатил за выпитое и за то, что оставалось в бутылке; держа ее за горлышко, он направился в сарай, где ему оказали прием, достойный товарища по тяжелому труду, мучимого несчастьем. Они уже все знали — Трамела рассказал все в подробностях. Валериу Кашоррау, желая утешить Доринду, поведал ему об обмане, жертвой которого стал сам. Перед его носом тоже исчезла чертовка-цыганка.
— Так было или не так, сеу Манинью?
Погонщик не сказал ни «да», ни «нет» — был занят тем, что разгрызал кусок рападуры и мусолил во рту пригоршню муки.
12
Вскоре вокруг огня и бутылки с кашасой образовалась группа. Мулат Пержентину пошел на Жабью отмель передать Бернарде послание от капитана Натариу да Фонсеки, но не смог выполнить поручение и вернулся с жуткой новостью об исчезновении женщин — всех без исключения.
— Они все исчезли! Просто исчезли! — объявил он, раскинув в стороны руки, чтобы показать масштаб трагедии. — Все до единой!
Новость сразу подтвердили один работник и три лесоруба. Они работали на полковника Ожмунду Роша на строительстве фазенды в нескольких лигах отсюда. Они пришли издалека, проделали долгий путь в поисках проституток, которые некоторое время назад поселились в Большой Засаде. В селении они не нашли даже следа знаменитых шлюх.
Погонщики после работы всегда отдыхали в веселой женской компании: стан погонщиков — это походная койка для проституток, место, где всегда кашаса и праздник. Работники и лесорубы приходили пешком с плантаций, по дорогам и тропинкам, чтобы погасить светильник в соломенных хижинах и удовлетворить свои надобности. И судя по всему, не было больше светильников, которые надо гасить, женщин, на груди которых можно отдохнуть, проституток, которые несли радость и облегчение телу.
Пержентину удивился странному молчанию, царившему на Жабьей отмели, обычно такой шумной и оживленной. Три или четыре кающиеся грешницы, глупые дешевки, которых он даже не различал, шатались от хижины к хижине, подтверждая исчезновение сумасбродок. Перелетные птицы — так знающие люди говорили о переменчивой сущности проституток: они все разом снялись с места, и, похоже, навсегда.
Пустым был деревянный домик, не было там Бернарды и Короки, и Пержентину не удалось передать послание — капитан Натариу приказал предупредить Бернарду, что на следующий день проедет через Большую Засаду. Прежентину даже не нашел шлюху, с которой мог бы провести ночь. Собравшись с духом, поскольку в том была необходимость, он прошел до дальней хижины Марии Жины, самой непопулярной проститутки селения. Из Большой Засады удрали все шлюхи — даже безумная исчезла. Беда, настоящая беда!
