Вот здесь… Да!.. Вот именно так… Да-а… да-а-а… Теперь чуть побыстрее… Во-оо-от… Ещё… ещё!.. ещё!! е-ее!-ее!-щё-ёё!-ё-ё…
Он словно слился с ней воедино. Словно это она сама водила сейчас его языком,.. его руками… направляла, указывала, что делать. И он совершенно точно знал, что делает всё именно так, как надо. Что она не притворяется. Что ей действительно сейчас очень приятно. Очень хорошо. Очень-очень-очень-очень-очень!.. И что она хочет того же, чего и он. И просто ждёт с нетерпением, когда же он будет снова готов… Когда же он опять!.. Сможет?..
Ну, когда-а-а?.. Ну, иди-и ко мне-е-е… Хо-о-очу-у-у-у-у…
……………………………………………….
Проснувшись, Юртаев долго лежал, нежась, и вспоминал подробности своего чудесного сна. Воспоминания были очень яркими и отчётливыми. Он даже лицо той женщины помнил. И если бы встретил её на улице, то, наверное, узнал бы. (Да и не наверное даже, а наверняка! Конечно, узнал бы! – Юртаев возбуждённо перевернулся несколько раз с боку на бок и закрыл глаза. Лицо женщины тут же предстало перед его мысленным взором как живое.)
Что же касается, собственно, сексуальных ощущений…
Э-хе-хе… – Юртаев со вздохом встал наконец с кровати и пошёл в ванную умываться. – Полный улёт! Такое только во сне и бывает!.. К сожалению…
-------------------------------------------------------
– Послушай, ты мне… снишься? – женщина, приподнявшись на локте, неуверенно разглядывала лежащего рядом с ней мужчину.
– По-моему, дорогая, это ты мне снишься! – всё ещё тяжело дыша, чуть было не расхохотался в ответ Юртаев, но посмотрел на женщину и замер.
Смех застрял у него в горле. Он ясно видел её лицо,.. глаза, брови… каждую складочку, каждую впадинку, каждую морщинку… Даже маленькие капельки пота над верхней губой! Он не выдержал, смахнул их указательным пальцем и затем быстро лизнул его.
Солоноватый!.. Чёрт! Это вообще сон!? Разве во сне чувствуют вкус? И запах!
Он принюхался. От женщины отчётливо пахло дорогими духами. Юртаеву стало почему-то жутко.
Чёрт!!
Ему опять припомнилась та чудовищная дьявольская лестница, по которой он сюда спускался. И тот мрачный, враждебный город, который притаился снаружи, вокруг, за дверью, за окнами. Где он?! В аду? В другом мире? На другой планете? Почему здесь каждую ночь оказывается? С некоторых пор, когда неистовство и безумие первых встреч несколько схлынули и поутихли, багровый дурман похоти чуть-чуть рассеялся, все эти вопросы подспудно зашевелились в его душе.
