Итак, маньяк-убийца здесь – ангел-хранитель.
Он оживляет девочку, очищает, лечит и отводит ее домой. Причем, если у нас его потом поймали и казнили, то, значит, здесь он родился в муках (казнь), затем сидел в тюрьме, страдал – и всё это для того только, чтобы исцелить и дать жизнь ребенку.
Да. Это странный мир. Здесь все умирают детьми, умирают счастливыми. Одинаково счастливыми. Здесь нет греха. "И ничего уже не будет проклятого". Здесь человеку не надо заботиться о завтрашнем дне. "Не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний САМ будет заботиться о своем".
Здесь буквально выполняются все библейские заповеди. "Блаженны нищие духом". Здесь все нищие духом. Здесь вообще нет никакого духа! "Блаженны кроткие,.. милостивые,.. чистые сердцем…" Здесь все такие! Других здесь просто нет.
"Будьте как дети". Здесь все становятся детьми. Чистыми и невинными. Все очищаются.
Значит, это и есть рай, Едем? Царство божие на земле?.. Но почему же тогда мне здесь так не нравится? Почему мне так страшно?!
---------------------------------------------------
Дембовецкий вздрогнул и очнулся. Он снова сидел в кресле самолета, летевшего на высоте 6 тысяч метров. Мерно гудели моторы. Сидевший в соседнем кресле мужчина с любопытством смотрел на него.
– Что это было? – потрясенно спросил Дембовецкий. – Я действительно там побывал?
Мужчина молча пожал плечами.
– Господи, – пробормотал Дембовецкий, потирая ладонью лоб, – какой ужас!..
– Мы действительно сейчас разобьёмся?! – вдруг вспомнил он.
– Возможно… – снова неопределенно пожал плечами мужчина.
– Что значит: возможно? – вопросительно поднял на него глаза Дембовецкий. – Значит, шанс спастись все-таки есть?
– Шанс всегда есть, – усмехнулся мужчина. – Мы же не в том мире. Будущее не предопределено. Здесь никто не знает, что будет через мгновенье.
– Даже Вы? – не отрывая глаз от своего страшного собеседника, медленно спросил Дембовецкий.
– Даже я, – опять усмехнулся тот. – Только приблизительно. Я тоже могу лишь предполагать.
– А?.. – Дембовецкий замялся, не зная, можно ли произносить в присутствии своего соседа имя Всевышнего.
– Возможно… – словно прочитав его мысли, ответил мужчина и вдруг расхохотался. – Возможно! Как видите, опять только "возможно"! Всегда и во всем только вероятность, неопределенность. Цена свободы. А иначе – тот мир, где ни греха, ни забот, ни хлопот о хлебе насущном, где нет ничего проклятого. Царство божие на земле. Вы бы не хотели туда опять попасть? Я могу Вас отправить.
