При таком практическом изучении конвоирования этапного поезда был образцовый порядок во время нашего следования.
Мы, арестанты, были рады, что попали под такой конвой.
Конвоиры-курсанты были весьма корректны и предупредительны. На станциях сами приносили для нас кипяток. Перед большими станциями спрашивали, — не желает ли кто купить что-нибудь. Заказы выполняли аккуратно и покупали гораздо дешевле, чем мы привыкли к ценам тюремных закупщиков. На мою просьбу остановить бесчинства шпаны в нашем присутствии, не моем, меня это уже не коробило, а высших представителей церкви; курсанты отнеслись отзывчиво и перевели хулиганствующую шпану в соседний вагон. Вообще, молодые курсанты-конвоиры произвели на нас весьма благоприятное впечатление. Видимо, воспитание ГПУ не оказало еще на них влияния.
* * *
В Петербурге останавливались всего на полтора часа.
В гор. Кемь прибыли утром 16-го дня. И вот здесь мы выступили в район Соловецкого концентрационного лагеря принудительных работ Особого Назначения ОГПУ. Это Голгофа страданий России... Это ничто иное, как своеобразный коммунистический ад, творение наикультурнейшего XX-го века.
Прохождение через чистилище ада — Кемьперпункт
Наш экстренный арестантский поезд прибыл, на ст. Кемь Мурманской железной дороги.
Кемь — небольшой портовый город на Белом море.
Отсюда происходит отправка арестантов на Соловецкие острова. Сюда доставляются во множестве лесные материалы: бревна, доски, дрова, заготовленные руками измученных, голодных и полуголых соловецких каторжан. Далее лес отправляется или в Мурманск, или в Архангельск, где грузится на иностранные пароходы для экспорта заграницу. Иностранцы, жадные до наживы, охотно покупают этот дешевый лес, заготовленный даровыми руками соловецких мучеников и покрытый иногда кровью соловецких каторжан.
Что можно иногда обнаружить следы человеческой крови на некоторых бревнах соловецкой заготовки, то это не предположение и тем более не злостная фантазия, а определенное утверждение, основанное на фактах. Вот они: а) когда я был в 1926 году на главных лесозаготовках, то видел бревна, обрызганные кровью избитых лесорубов; 6) очень часто лесорубы, доведенные до отчаяния непосильными уроками и побудительными к работам пытками, отрубали себе кисти рук или ступни ног; и эту операцию проделывают на бревнах, экспортируемых впоследствии заграницу для продажи.
* * *
К моменту прихода нашего поезда площадь выгрузки, которая происходила на открытом месте, уже была оцеплена вооруженными кемьского «надзора». «Надзор» — эта охрана из ссыльных сотрудников ГПУ, самых жестоких и беспощадно суровых, стремящихся выслужиться, о чем сказано выше.
