— Слушай, Пэдди… — произносит Ноэль. В его голосе появляется нервная трусливая дрожь, он ее презирает. — А тебе не приходило в голову предложить мне, к примеру, взятку?
— Надо же, какая отличная идея! — восклицает Нортон и смеется. — Ты знаешь, не приходило. И скажу почему. Да потому, что упертое мудачье типа тебя не берет взяток.
Ноэля начинает мутить.
— Потом, заплати я тебе даже миллионы, проблема бы осталась. Где гарантии, что ты вышел бы из игры? — Он стучит пальцем чуть правее виска. — А я ищу душевного покоя.
Вдруг Ноэля осеняет.
— А как же быть с Флинном?
И сразу жалеет о сказанном: вероятность того, что Нортон не учел это обстоятельство, близка к нулю.
В любом случае в этот момент на сцену выходит Фитц:
— Мы уже с ним сегодня перекинулись словечком.
Ноэль озирается. Перекинулись словечком? Теперь это так называется?
— Что это значит — «перекинулись словечком»?
— Мы с ним поговорили: немного бабосов и несколько поляроидов. И все, вопрос снят.
Ноэль по-прежнему не догоняет; он запутался. Он снова поворачивается к Нортону:
— Бога ради, Пэдди, я же не…
— Ноэль, послушай, — произносит Нортон, задумывается, снова переводит взгляд себе под ноги.
— Что? — вопрошает Ноэль. Он даже делает шаг вперед. — Что?
Нортон выдыхает; его настроение заметно меняется.
— Понимаешь, все зашло уже слишком далеко. Тебе это известно не хуже, чем мне.
И тут в голове Ноэля все складывается: пазл собран. В желудке начинается катавасия; в горле появляется неприятный привкус. Ноги вросли в землю и не слушаются.
— Это из-за племянника? — спрашивает он почти шепотом.
Нортон кивает:
— Естественно. — Опять переводит дыхание. — Все. Полезай в гребаную тачку.
Наконец-то в доме тишина. Покой. Девочки уснули. Клер только что пошла наверх. Телик выключен. Телефон тоже навряд ли зазвонит. Дермот Флинн поднимается с дивана, идет на кухню. Он открывает холодильник, достает из морозилки водку. Наливает в первый попавшийся стакан солидную порцию. Прямо у холодильника подносит стакан к губам, заглатывает прозрачную вязковатую жидкость в три приема.
Смотрит в окно — туда, где обычно находится сад, но сейчас поздно, темно, и вместо сада он видит лишь собственное отражение в стекле. Оно пялится на него въедливым недружелюбным взглядом.
Сердце стучит как сумасшедшее.
Через несколько минут водка делает свое дело: она прожигает путь спасения, пролегающий через желудок… и через страх. Вскоре она впадает в кровеносную систему, начинает бодро плескаться в ней, посылать мозгу сигналы тепла и радости.
