— С чего вы взяли, Константин Иванович? — вслух спросил один Гордеев, но три других офицера были с ним полностью согласны и как-то тревожно посмотрели на ротмистра. И взгляд у всех такой нехороший — будто в белой горячке подозревали.
— А с того, господа, что время на разговоры истекло. Сегодня в Иркутске эсеры и большевики начнут восстание и займут Глазково и Знаменское. А за их спиной стоят чехи, которым хочется убраться с нашим добром. Теперь догадываетесь, почему американцы к туннелям подбираются?
— Чтобы мы их не взорвали! — гневно выдохнул Мичурин, блестя глазами.
Странно, но Ермаков был удивлен, что не стали теребить с вопросами об источнике его информированности. Видно, что напряжение этих последних дней, связанное с катастрофой белой армии и предательскими действиями союзников, уже овладело умами многих и затронуло офицеров бронедивизиона.
— Я думаю, господа, что стоит чехам или американцам занять все туннели Кругобайкальской дороги, и они сразу приберут к рукам литерные эшелоны адмирала Колчака. Потому что у нас не останется на них никаких способов воздействия, — неожиданно тихо сказал Кузьмин, и Ермаков невольно вздрогнул — начальник штаба обладал даром предвидеть развитие ситуации.
— Но приказ атамана выполнять надо, а, следовательно, два бронепоезда на Иркутск пойдут. Так, Константин Иванович? — голос Белых был спокоен. — А если мы потерпим поражение? У них один «Орлик» сильнее нашего отряда. Что тогда мы сможем предпринять? Ведь мы окажемся методу молотом и наковальней — спереди чехи, а сзади американцы.
— Я думаю, — Ермаков обвел тяжелым взглядом офицеров, — устроить в одном туннеле крушение двух бронепоездов, а в третий поезд сгрузим все снаряды и рванем в другом туннеле…
— А что будет с нашими командами, со всеми нами?! — чуть возмущенно прошипел Мичурин.
— А ледокол «Ангара» на что?! — спокойно бросил Ермаков. — Мы с ними воевать не собираемся, но если они предательски нападут, тогда взорвем туннели и плывем в Мысовую. И ледокол им не отдадим — пусть пешком по неокрепшему льду идут через Байкал или вокруг по горам кругаря нарезают. А в Забайкалье мы с ними сочтемся…
Воцарилось молчание — офицеры дружно переваривали предложение командира, и Ермаков видел, что они его одобряют. Но в то же время очень не хотят столкновения с чехами — воевать с союзниками всегда сложно. И потому решил не отвлекать их от таких размышлений, а перевести на повседневный уровень, пусть сами потихоньку доходят до нужного мнения.
