— Ну ладно, я пошел, — заявил эльф-проказник и, одним прыжком перелетев комнату, оказался по другую сторону окна. — Может быть, я загляну к тебе завтра в это же время, а может быть, и нет. Доброй ночи, мой славненький ведьмин котик, и приятных тебе сновидений!
Когда эльф исчез, у котенка отлегло от сердца, и он поспешил закрыть окно на задвижку.
Я получил первый урок, сказал он себе. Домашний кот не должен ночью открывать окно, и я его больше не открою.
Он забрался в свой ящик под кухонным столом и крепким сном проспал до утра.
А рано утром фермерша спустилась из спальни и увидела, что все нитки в ее вязанье запутались и завязались в узлы, а из маслодельни исчезли все сливки.
И на каменном полу молочными буквами было написано:
«Гобболино — ведьмин кот»
Хозяйка фермы позвала мужа, и он спустился вниз.
— У меня исчезли сливки, — сказала хозяйка, — нитки в моем вязанье перепутаны, и посмотри, что написано на полу в маслодельне.
— А что я тебе говорил! — воскликнул хозяин. — Домашние кошки не плавают и не умеют пускать алые и голубые искры из усов. Домашние кошки не завязывают нитки морскими узлами и не крадут сливки из маслодельни. И они не пишут странных вещей на полу. Это — ведьмин кот, и никому от него прока не будет. Я пойду и немедленно его утоплю.
Но когда Гобболино услыхал этот грозный голос и увидал рассерженного хозяина, который с грозным видом тяжелыми шагами приближался к нему, котенок тотчас же выскочил из ящика, рванулся из дверей кухни, промчался по выложенной камнем дорожке, пулей пролетел мимо стогов сена и со всех ног побежал вверх по склону холма.
— Ох, какой же я несчастный, какой же я невезучий кот! — начал всхлипывать Гобболино, когда ферма осталась уже далеко позади, а вершина холма — у него за спиной. — Зачем только я родился ведьминым котенком? Зачем, ох, зачем?
Он так горько плакал, что сперва даже не услышал жалобных звуков, которые доносились из кособокой хижины, стоявшей возле дороги. Но очень скоро плач, сетования и рыдания стали такими громкими, что слезы на глазах у Гобболино высохли сами собой, он подошел и заглянул в открытую дверь, чтобы узнать, какая стряслась беда.
Более убогого дома котенку не доводилось видеть, а посреди комнаты трое ребятишек, по виду братья, пытались увязать все свое имущество в три красных носовых платка. Младенец, высунувшись из корзины, вторил причитаниям старших очень громким и пронзительным криком, и вид у всех четверых был очень несчастный.
