Входная дверь хлопнула. Лица персонала вытянулись словно по команде. Опять работать… И кого еще черти несут в такое время?
Это был тот же самый лядащий маркитант. Только не сонный и умиротворенный, а взъерошенный, словно ворона, с глазами круглыми, как у лысого ежа.
– Там… там… – лепетал маркитант, указывая на дверь. – Наряд внутренней охраны периметра… Срочно…
– Не надо наряд, – быстро сказал бармен, отстраняя мужичка и направляясь к двери. – Сами разберемся. Что там?
Он открыл дверь, выглянул наружу, постоял несколько секунд, вглядываясь в предрассветный туман, оценил обстановку, после чего наклонился к уху официанта и что-то прошептал. Официант кивнул – и растворился в тумане. Бармен закрыл дверь и обернулся к оставшемуся персоналу:
– Не хотелось, а придется… Никому не выходить, всем собраться в зале, – скомандовал он. – Ну, держитесь, ребята-девчата, сейчас начнется. Главное, чтобы сегодня Андрей дежурил…
Их отпустили около восьми утра. Летиция вышла наружу через черный ход, обошла здание и, осторожно пройдя между двумя громилами в форме лейтенантов внутренней охраны, подошла к одинокой фигуре, задумчиво смотрящей на суету возле крыльца стриптиз-бара.
– Привет, Летиция, – произнес капитан, не меняя позы.
– Привет, капитан, – сказала Летиция. Офицер чуть повернул голову, покосился на девушку.
– Все борзеем? – вздохнул он.
– Есть такое дело, – кивнула она.
– А зря, – потянулся капитан. – Иди, глянь, если не боишься. Может, узнаешь кого. Или чего…
Он лежал головой к крыльцу, уткнувшись лицом в бурую лужу. По спине ношеной камуфляжной куртки расползлось жуткое темное пятно, напоминающее щупальца сухопутного осьминога. А в центр пятна впилась зубами зеленая перламутровая змейка.
– Бандитский почерк, – сказал за спиной капитан. – Били сзади под лопатку. Он умер сразу. Только непонятно, зачем орудие убийства оставлять на месте преступления. Тем более такое приметное. Как думаешь, Летиция?
Она стояла молча, глядя на труп, и в голове не было ни единой мысли. Просто пустота, озвученная мерными ударами сердца. И картинка – урод в темном плаще на полу забегаловки. И он – улыбающийся, веселый, влюбленный. Живой.
А еще почему-то хотелось плакать.
– Пошли, – потянул ее капитан за рукав жакета.
Она молча повиновалась.
Они зашли за угол здания. Капитан сунул руку в карман.
– А вот это было зажато у него в руке.
На ладони капитана лежал клочок бересты. Наполовину белый, наполовину грязно-бурый от запекшейся крови. На белой части обрывка были видны слова. Дом, этаж, комната… И подпись «Лети…».
