Еще некоторое время мы побыли там и пошли к выходу.
По дороге он мне говорит:
— У этих детей — у кого паралич, у кого разные болезни костей. Некоторым из них никакая медицина помочь не в силах. Они так ходить и не смогут. Теперь ты их видела, Хаджар.
Так благодари Бога, что ты своими ногами по земле идешь и всегда эту опору чувствуешь. Что наше горе по сравнению с их горем?
Мне так стыдно было, что я о своем преподавателе плохо подумала!
На другой день в пять часов я уже была в Союзе писателей. Нашла кабинет, где сидел человек, о котором мой преподаватель говорил. Он у меня спрашивает:
— Давно пишете?
— С шестого класса.
— Что именно?
— Рассказы.
— О чем?
— О жизни. О детстве.
— Ну, покажите.
Я вытащила из сумки две общие тетрадки и отдала ему. Он полистал одну, где-то немножко почитал, очень немножко, и говорит:
— Ну, что я могу сказать. Я вас принял, потому что очень уважаемый человек меня попросил. Но ваши рассказы не соответствуют никаким правилам. Так что не обижайтесь, но я ничем не смогу вам помочь.
Я вернулась от него опустошенная, разбитая, как будто у меня кто-то умер. Когда мой преподаватель узнал, что у меня рассказы не взяли, он сказал:
— Не останавливайтесь, пишите все равно. Я поговорю с ведущим литературной студии, чтобы вы смогли ходить туда на занятия.
— Ну, мне же ясно сказали, что я не знаю никаких законов, как писать!
— Вот и будете у него учиться.
Но я так и не пошла на эти занятия. А к писанию все же вернулась, но только гораздо позже.
* * *
Однажды я получила письмо от Икрама. Он спрашивал, не вышла ли я замуж. Просил написать ему об этом. Я очень удивилась: жениться собирается, что ли? Ой, если так, то хорошо! Я ему ответила, что учусь, замуж еще не вышла. Скоро переведусь на заочное отделение, буду учиться на методиста. Еще написала: поеду в Хиву, домой, устроюсь на работу, и сообщила, когда начнется сессия для заочников, и свой домашний адрес тоже дала, чтобы он мне потом домой письмо написал.
Вернулась в свой кишлак, устроилась на работу заведующей колхозным клубом. Работала со школьниками. Организовала кружки — танца, вязания. Зарплата была мизерная. Несколько раз хотела организовать представление, но в клуб, кроме нескольких учеников, никто не ходил, а танцевальный кружок родители им запретили посещать. Поэтому на работе целыми днями бездельничала: уставала в основном от жары, закрывала изнутри дверь своего кабинета и все время спала, больше нечем было заняться. Смешно, правда? А что мне оставалось делать?
