Очень трудно было. Зарплаты маленькой всегда не хватало. Деньги быстро кончались. Я в трамвае всегда старалась сесть или встать рядом с кассой, и, когда через меня деньги на билетик передавали, я незаметно и себе отрывала. Стыдно, а что было делать!
Еще помню, когда я в садике жила, одна воспитательница приходила каждую субботу и воскресенье под окно и звала меня: «Ты еще жива?» Она приносила в термосе горячий чай. Я так радовалась ее приходу! Было с кем хоть пару слов сказать.
Наступила зима. Холодно. Вся земля покрыта была снегом. Из-за гололеда невозможно ходить. Как-то раз я вышла в город, чтобы купить конверт. Иду по узким расчищенным тропинкам осторожно, чтобы не упасть.
Вдруг слышу голос, старая бабуля зовет:
— Доченька, помоги мне, дай мне ручку!
А я отвечаю:
— У меня ручка нету, — и дальше иду. Иду и думаю, напрасно с собой карандаш не взяла.
Оглянулась, а бабуля уже на снегу сидит и хочет встать.
Я вернулась к ней и подняла ее, а она говорит:
— Хорошо, спасибо, наконец-то ты сообразила!
Оказывается, это она меня звала на помощь. А я думала, она спрашивает пишущую ручку! Откуда же мне знать, что вместо «рука» используется слово «ручка». Правда, очень смешно?
Частенько я свои «познания» в русском языке не к месту использовала. Вот как дело было однажды.
Я уже знала, что ленинградцы культурный народ и друг с другом обращаются очень любезно. И я тоже хотела быть похожей на них. Как-то села в автобус, чтобы ехать куда-то. А в автобусе народу очень много было. И среди пассажиров одна женщина чихнула. Я повернулась и говорю ей вежливо:
— Будьте здоровы!
А она грубо отвечает:
— Не твое дело!
После этого ответа я никогда больше не любезничала в транспорте.
Так вот жила я в городе Ленинграде.
Однажды решила позвонить Гие, студенту, который жил на Варшавской улице и которого я тогда, в первые дни в Ленинграде, пошла искать, а мама его не пустила меня в дом. Вот и звоню. Трубку взяла мама:
— Да-да, алло.
— Гия есть?
— А кто спрашивает?
— Я Бибиш.
— Какая Бибиш?
— Которая с Востока, из Хивы.
— Постой-постой, та, которая с косичками? Да?
— Да, я.
— Ты где находишься, ради Бога, не бросай трубку!
— Хорошо. Я звоню с работы, из детского садика.
— Почему ты раньше не звонила, разве так можно? Я тебе номер телефона давала же!
— Не хотела вас беспокоить, тем более Гия нету.
— Бибиш, когда он приехал с Востока, я, конечно, рассказала о твоем приезде. А он спрашивает: ну и где она? Я говорю, не знаю, то ли на исторический факультет, то ли на другой факультет хочет поступать. И он разозлился и сказал: «Эх ты, мама, что ты натворила! У Бибиш мамы девять детей, и то она с нами возилась столько дней в Хиве! И тратила свои деньги, нас возила на вечеринку, проводила до железнодорожного вокзала, подарила сувениры, а ты одного меня еле воспитываешь и, со своими принципами, отправила ее на улицу! Мама, как же так, она город не знает, если пришла сюда, значит, это я адрес ей дал. Мама, как ты поступила? Теперь где искать ее?!» Тогда я пошла в университет и тебя искала везде в списках, среди тех абитуриентов, которые поступили и не поступили, и все было безрезультатно. Он каждый день ругал меня из-за тебя. Я все-таки надеялась, что ты позвонишь. Ты меня слышишь, Бибиш, ты можешь к нам в гости прийти? Вот Гие сюрприз будет!
