Я. Семейная драма?
ЛУКАС. Нет. Просто те, с кем я еду, не могут дольше задерживаться. Дай знать, если вернешься пораньше. Хочется тебя увидеть. Сделать новый набросок.
Я. Правда?
ЛУКАС. Рисовал тебя по памяти, но получилось непохоже. Не совсем схватил овал лица. И линию шеи. И губы. Надо бы больше на них смотреть, меньше пробовать их на вкус.
Я. С последним не согласна.
ЛУКАС. Правильно: надо больше и того и другого. Напиши, когда вернешься.
Итак, намечалась еще одна бессонная ночь. Пока я перечитывала эсэмэски Лукаса, ко мне потихоньку подкрались воспоминания о том, как он меня целовал. Картины субботнего вечера стали всплывать передо мной в мельчайших подробностях, и я почувствовала, что внутри зажигаются крошечные огоньки. По-прежнему стоя в темноте, я закрыла глаза.
Я должна была сердиться на Лукаса/Лэндона или, по крайней мере, испытывать к нему недоверие, но все мои попытки вызвать в себе гнев провалились. Я объясняла это тем, что Кеннеди и Бак уже исчерпали весь мой запас злости, а Лукас на их фоне казался скорее загадкой, чем угрозой. Тем более что я тоже была с ним не до конца откровенна: я ведь не рассказывала ему об операции «Фаза плохих парней», не говорила, что первоначально собиралась использовать его для разрядки после разрыва со своим бывшим.
Стараясь обуздать своенравный поток воспоминаний и размышлений, я взяла из холодильника бутылку воды и пошла наверх, к себе в спальню, — единственную комнату, где в одиннадцать часов вечера не погас свет.
Проверив электронную почту, я обнаружила среди рекламных писем и всевозможных уведомлений послание от Л. Максфилда. Сердце у меня забилось. Он написал мне днем, за несколько часов до нашего обмена эсэмэсками. Кажется, я начинала воспринимать Лэндона и Лукаса как одно целое. Точнее, я стала видеть Лукаса под маской ассистента преподавателя экономики. Почему он не скажет мне, кто он? Мне было интересно это узнать, но спрашивать я не собиралась. Хотела, чтобы он сказал сам.
Привет, Жаклин!
Оказывается, в местном магазинчике рыболовного снаряжения теперь есть кофе и доступ в Интернет, о чем гордо сообщает обновленная вывеска. Правда, Джо, хозяин заведения, поленился переделать ее целиком. Просто подставил к старой надписи «Снасти и наживка» белую дощечку, на которой корявыми буквами выведено: «И кофе», а чуть ниже: «И Wi-Fi».
В магазинчик притащили три крошечных столика и пару неуклюжих кресел в цветочек. Получился как бы местный «Старбакс», обставленный мебелью с гаражной распродажи, которую устраивала чья-то бабушка. Это единственное заведение в городке, не закрывшееся по случаю праздника, поэтому отбою от посетителей нет. Кофе не совсем ужасен, хотя и хорошим его при всем желании не назовешь. К тому же все здесь, как и следовало ожидать, попахивает рыбой.
