Я нажала «отправить» и секунд двадцать чувствовала себя на коне. Но на самом деле я едва заглянула в девятую главу. А комментарии к диаграммам спроса и предложения казались мне тарабарщиной, куда для прикола напихали значков «$» и других непонятных загогулек. Что касается ВВП, то я просто знала, как расшифровывается это сокращение. Приблизительно.
Боже мой, что я наделала! Я высокомерно отклонила помощь человека, которому поручил меня профессор, хотя был вовсе не обязан давать мне второй шанс. Но дал.
Услышав характерный сигнал, я нервно сглотнула и открыла папку «Входящие»: Лэндон Максфилд прислал ответ.
Жаклин!
Если Вы предпочитаете осваивать материал самостоятельно, то это, конечно, Ваше право. Тогда я подготовлю то, что нужно для Вашего проекта, и давайте встретимся, к примеру, в среду после 14:00. Вас это устроит?
ЛМ
P. S. А что Вы преподаете?
Судя по всему, он на меня не рассердился. Ответ был вежливый, даже милый. А я, когда писала свое предыдущее письмо, так разнервничалась, что потеряла способность трезво мыслить.
Лэндон!
Я даю уроки игры на контрабасе ученикам средних и старших классов, которые занимаются в школьном оркестре. Только что вспомнила: я обещала двум своим ребятам в среду днем отвезти их инструменты на конкурс. (У меня грузовичок, в котором я, кроме собственного контрабаса, постоянно перевожу чужие инструменты, диваны, матрасы…)
Может быть, мы могли бы встретиться как-нибудь вечером? Или в субботу?
ЖУ
Я играю на контрабасе с десяти лет. В четвертом классе, через две недели после начала учебного года, один из двух контрабасистов нашего оркестра гонял в футбол и сломал себе ключицу. Тогда миссис Пибоди, руководительница оркестра, попросила, чтобы контрабас попытался освоить кто-нибудь из многочисленных скрипачей. «Есть желающие?» — пропищала она. Поскольку других охотников не было, я подняла руку.
Даже инструмент-половинка оказался для меня слишком большим. Чтобы играть на нем, я вставала на скамеечку, чем ужасно веселила весь оркестр. Вообще в школе надо мной не переставали смеяться до самого выпуска.
А мама спрашивала меня: «Солнышко, разве играть на контрабасе не странновато для девочки?» В свое время она мечтала, чтобы я стала пианисткой, и обиделась, когда я предпочла скрипку, ну а этот мой новый выбор нравился ей еще меньше. «Может быть», — отвечала я, в упор глядя на маму, а та закатывала глаза. Она так и не смирилась с моим контрабасом, который я очень полюбила за то, что он задает направление оркестровому исполнению любой вещи.
