Грубер подумал, что сходит с ума. Из глубины ярко освещенной комнаты на него смотрело создание, которое, казалось, выбралось из самых глубин сознания законченного шизофреника. Сумасшедшего. Тварь, больше всего похожая на сороконожку, но увеличенная до пяти метров в длину и метра в диаметре, сидела на стене совершенно комфортно. Больше всего Иоахима поразила ее или его голова, вернее лицо. Грубая коричневая кожа с хитиновым панцирем сверху не скрывала черт печального детского лица. Маленький рот существа был открыт и пытался говорить. Виднелся разрез огромной зубастой пасти. Штурмгауптфюрер почувствовал, что теряет сознание, и только усилием воли привел себя в чувство.
– Это биологическое оружие, – заговорил профессор. Голос его доносился как будто издалека, хотя стоял Лортц всего в двух шагах. – В качестве сырья мы используем людей, человеческих детенышей. Русские, кстати, оказались самым устойчивым и удобным материалом. Живучие, – рассмеялся профессор и указал Груберу на стоящие поодаль стулья. Они прошли, расселись поудобнее, профессор вытащил из-за пазухи серебряный портсигар, выудил оттуда две ароматные сигариллы, закурил одну, вторую протянул штурмгауптфюреру.
– Вы хотите сказать, что это тоже люди?! – ошарашено спросил Иоахим, закуривая. Он, внезапно обессилев от увиденного за дверью, откинулся на спинку стула. Затянулся табачным дымом, вкус которого понемногу начал приводить его в чувство. – А как вы их контролируете, профессор?
– Нервные импульсы могут передаваться на расстояние, – Лортц кивнул на стоящий рядом металлический стол. – То, что считалось фантастикой и бабушкиными сказками, воплотил в жизнь гений немецкого народа. Эти шлемы соединены попарно. Один надевается на голову ассистента, другой – на подопечного. Таким образом идет воспитание. Большой проблемой является языковой барьер, – профессор улыбнулся, отчего глаза его по-мальчишески засверкали. – Понятно, что никто в здравом уме никогда не даст разрешения использовать в качестве материала представителей высшей расы. Вот и приходится возиться с тем, что есть. Вот почему нам пришлось выписывать учебники по немецкому языку начального уровня…
Лортц взял в руки валявшийся в углу стола учебник, обычную азбуку. Открыл, бегло пролистал и шутливо проговорил алфавит. Затем, шаловливо подмигнув штурмгауптфюреру, встал и, подойдя к стене, повернул выключатель на встроенном в панель микрофоне. Начал читать алфавит снова, медленно и раздельно. Из укрепленных на потолке динамиков Грубер сквозь электрический шорох услышал искаженные, но, несомненно, детские голоса, вторившие профессору. Они тоже повторяли алфавит!
