– А не может такого быть, – спросил тестя Петрович, – что дети разыграли вас? Нашли где-то ваши ипсилоны, заучили тему и результат, а потом удивляли своими познаниями.
– Исключено, – отвечал Мессинг, – ведь было это, когда Колька с Полькой еще не умели читать.
Аргумент был железный. Я, в отличие от Петровича, верил Мессингу, точнее сказать, разделял его веру в наших золотых близнецов, потому что сам не раз убеждался в уникальных способностях Польки и Кольки. Кроме того, я припомнил об одной вещи:
– Я, господа, хочу поделиться с вами информацией. В нашей семье из поколения в поколение передается несколько, что называется, реликвий. Большая их часть осталась от моего предка Хесуса Хайме Блаво, жившего много веков назад в Андорре и получившего свыше дар помогать людям. И одна из этих реликвий представляет собой рисунок. Самый, казалось бы, обычный рисунок, на котором маслеными красками изображен ребенок. Он мягко улыбается, глаза светятся неземным счастьем. На голове ребенка прозрачный обруч, в центре которого сверкает невиданной красоты и яркости звезда. Надпись на рисунке гласит: «Человек будущего – дитя синей звезды». Я рассказал это к тому, чтобы мы с вами осознали все-таки значение детей в нашем общем деле. И самое главное: ребенок на картинке, доставшейся мне от Хесуса Хайме, похож как две капли воды на Кольку и Польку. Давно заметил это сходство, но почему-то не придавал ему значения, полагая, как и Петрович, что все дети похожи в своей уникальности. Теперь же считаю нужным рассказать об этом вам, друзья.
В преддверии восхождения
Поздней ночью автобус привез нас в гостиницу, расположенную в предгорье Гималаев. Цель была близка, но вначале предстояло выспаться, что мы и попытались сделать. И спалось на севере Индии хорошо до той минуты, пока в двери наших номеров почти одновременно не стал ломиться Белоусов, который, кажется, так и не ложился:
– Друзья, мои! – кричал Александр Федорович. – Настя написала из Вевельсбурга!
Видимо, Белоусов не только не ложился, но и не отключал Интернет, пока тот еще работал. Впрочем, новость стоила того, чтобы проснуться в несусветную рань. Все мы ринулись в номер Александра Федоровича и приникли к экрану ноутбука:
...
Настя Ветрова
Дорогие мои!
Я прибыла в замок Вевельсбург три часа назад и сразу же ринулась в архив. Я нашла!!! Может быть, потому, что помнила, где искать. Итак, друзья, передо мной архив посланий той самой экспедиции 1943 года, о которой мы с вами говорили. Беда только в том, что все это изобилие может так и остаться мертвыми письменами – шифры чрезвычайно сложны. Однако я прилагаю все усилия к расшифровке, которая в каждой из бумаг своя. Самую первую мы с Алексией расшифровали общими усилиями, связавшись друг с другом ночью по скайпу. Честно говоря, если бы не Полька с Колькой, мы вряд ли так быстро нашли ключ. Думаю, что и в дальнейшем они нам помогут. Опущу подробности, зная, что вы ждете информации. Действительно, хронологически это была самая первая шифрограмма. И послана она была из предгорья Гималаев. Мне даже кажется, что это как раз то место, где сейчас находитесь вы, потому что, если верить карте, иного подступа со стороны Дели к Южным отрогам гималайских гор фактически нет. Так вот, экспедиция Аненербе состояла из трех человек. Все шифрограммы поступали не прямо в Вевельсбург, а сначала в Гессен, где в университете существовал целый сектор по изучению природы воды. Кажется, как раз руководил им – этим сектором – тот самый Эдвард. Однако этот факт еще требует проверки. Только после Гессена шифрограммы поступали в Вевельсбург и попадали прямо к Гиммлеру, который сам курировал экспедицию. Кстати, кодовое название ее – «Афанасий Никитин». Так что мы не ошиблись в выборе страны. Вернее, не ошиблась прекрасная память Александра Федоровича. Первая шифрограмма, над которой больше часа бились четыре головы нынешней ночью – головы Алексии, Кольки, Польки и моя, – свелась к следующей информации, витиевато закамуфлированной, но в итоге вполне однозначной: на подступах к Гималаям аненербевцев встретил брахман, предложивший им свои услуги. Вдобавок к этой информации говорилось, что экспедиция согласилась принять эти услуги. Вот пока и все, но, согласитесь, это не так уж и мало. Я продолжаю работать над архивом «Афанасия Никитина» и от всей души желаю вам удачи!
