Такой документ показал мне Белоусов, когда мы несколько лет назад вернулись из экспедиции в Бирму. Александр Федорович дал сравнительно точную датировку этой расшифровки – март 1943 года. Вот только место, откуда был послан оригинал шифрограммы, равно как и способ ее передачи, и имя того, кто скрывается под псевдонимом «агент № 320», нам тогда обнаружить не удалось. Впрочем, мы не были этим особенно заинтересованы – я и мои коллеги были на тот момент заняты несколько иными делами, нежели поиск аутентичной воды [3] . Однако теперь, когда в сфере наших интересов оказались уникальные свойства воды как сверхпроводника, та давнишняя расшифровка стала актуальной.
Белоусовские умозаключения
Я решил встретиться с Александром Федоровичем, чтобы обсудить возможные исторические интерпретации этого документа. Мы сидели у него дома на Петроградской стороне Петербурга, пили любимый белоусовский чай, который он сам умудрялся выращивать на своей даче на Карельском перешейке, и беседовали, глядя на ксерокопию «Расшифровки докладной записки агента № 320».
– Александр Федорович, – обратился я к своему товарищу, – есть ли хоть какие-то сведения о том, что стало с автором этой записки в дальнейшем?
– Я, дорогой Рушель, сразу после вашего звонка поднял свой архив и обнаружил кое-что.
– Что же? Не томите меня, Александр Федорович, ведь вы же понимаете, что именно сейчас для меня, да и для всех нас, крайне важно понять не только сущность того события, но и место, куда была направлена экспедиция Аненербе.
Тут Белоусов достал тоненькую папку, из которой выудил листок. На нем была нарисованная от руки карта без каких бы то ни было буквенных обозначений.
– Здесь, Рушель, изображена та местность, по которой и шла экспедиция Аненербе в поисках сверхпроводящей воды. Как видите, на карте нет ни одного названия, а потому точно идентифицировать географическое расположение поисков вряд ли возможно. Однако прошу вас обратить внимание вот на эти черные полосы и полукружья. Как вы считаете, Рушель, что это?
Пока я собирался с мыслями, чтобы ответить, Александр Федорович ответил за меня – видимо, ему не терпелось поделиться со мной всеми известными ему фактами. Белоусов паузу не держит в принципе, хотя при этом обожает задавать вопросы, на которые, правда, тут же сам и отвечает:
– Это, дорогой Рушель, горы…
В тоне Александра Федоровича, который в скором времени собирался отметить свой 135-летний юбилей, чувствовалась снисходительность пожилого дядюшки, участвовавшего в Бородинском сражении, к племяннику-несмышленышу, однако такая коммуникативная позиция меня ничуть не смущала.
