Дон Хуан собрался с духом и обратился к мэтру Гийому:
– А что вы, как знаток агатов, можете сказать об этом камне?
И он, не снимая перстня с безымянного пальца, продемонстрировал его резчику камей и гемм.
Мастер Гийом задумался.
– Это смотря что вы хотите знать, сударь. Я вижу чрезвычайно качественный черный агат. Но цена его, уверяю вас, не слишком велика.
– Дело не в цене, – принялся оправдываться дон Хуан. – Меня интересуют магические свойства…
– Это не по моей части, – недовольно заметил мэтр Гийом.
Было видно, что ювелир скептически относится ко всякого рода суевериям.
– А знаете что, дон Жуан, – вмешался виконт. – Не желаете ли вы поехать с нами к мэтру Франческо? К вечеру мы вернемся в Авиньон. Насколько мне известно, нелюдимый Петрарка охотно беседует с интересными иностранцами, каковым вы, сударь, безусловно, являетесь. Если же мы с мэтром Гийомом отправимся к нему вдвоем, то Петрарка уделит нам от силы минут пятнадцать.
У дона Хуана не было ни малейшего желания ездить лишний раз туда-сюда: впереди и без того был неблизкий путь в Париж.
– Дело в том, – продолжил Нарбонн, – что мэтр Франческо изучил магические свойства всех известных человечеству минералов. Думаю, он сможет просветить вас насчет перстня. И уверяю, что это доставит удовольствие ему самому.
В этот же день мэтр Гийом, виконт и де Тенорио отправились в местечко Воклюз, где находилось тихое поместье Франческо Петрарки. Двигались по направлению к заснеженной горе, так восхищавшей дона Хуана.
Стояло мягкое июньское утро, наполненное ласковым солнцем Прованса. Все ехали шагом, благо до Воклюза было рукой подать, а неспешная езда позволяла вести беседу.
– Мэтр Франческо – священник, который не отслужил в своей жизни ни одной мессы, – рассказывал мсье Гийом.
Было видно, что он вовсе не испытывает к своему прославленному заказчику того пиетета, который испытывал виконт Нарбоннский.
– Как же он стал священником? И зачем? – удивился дон Хуан.
– Как зачем? – усмехнулся мастер. – За стихи, сударь, денег не платят. Вот кардинал Джиованни Колонна и решил материально поддержать своего дружка. Ведь священнику положены бенефиции.
– Что-что? – переспросил Тенорио.
– Бенефиции. То есть доходы с земельных угодий, – пояснил мсье Гийом. – А Петрарка вместо благодарности ухитрился поссориться со своим благодетелем. Правда, они вроде бы успели помириться, перед тем как Колонна помер от чумы… Вообще, странный человек этот ваш мэтр Франческо. Хороший поэт, а постоянно брюзжит, ругает наш прекрасный город Авиньон. Говорит, что это мерзейший из городов, подобие ада. Чем ему не угодил Авиньон? Не понимаю.
