В мае 1351 года король Педро назначил дона Мендосу, адмирала галер, главой свадебного посольства к французскому монарху Иоанну Доброму. Среди сватов также были несколько знатных кастильцев, которых сопровождали пятьдесят рыцарей и большое количество оруженосцев, конюхов и лакеев.
Дон Хуан де Тенорио с завистью смотрел на собиравшихся в чужие страны кастильских дворян.
– Мой отец тоже был адмиралом галер, как и дон Мендоса, – как бы невзначай напомнил он королю.
Дон Педро вскинул брови.
– Намек понял. Стало быть, ты тоже не прочь прокатиться в Париж? Да?..
Так в последний момент дон Хуан стал членом королевского свадебного посольства. Он был радостно возбужден – отчасти еще и потому, что предстоящая миссия очень неплохо оплачивалась.
Границу Франции пересекли в начале июня. Здесь послов встретил со своей свитой владетельный виконт Нарбоннский [20] , которому король Иоанн поручил сопровождать гостей до Парижа.
Виконт был сорокалетним человеком с хорошими манерами и незаносчивым нравом. Поскольку никто из кастильской делегации по-французски не говорил, все дальнейшее общение гостей с потомками галлов происходило на латыни. Собственно, никому и в голову не пришло взять во Францию переводчика: все более-менее образованные люди того времени свободно изъяснялись на латыни. На латыни писали торговые и политические договоры, философские и научные труди, стихи, на латыни признавались в любви. Этот язык считался возвышенным и благородным. Во всех церквах Европы службы совершались исключительно на латыни.
Дона Хуана поразила шляпа виконта: у нее были неестественно широкие поля. Таких шляп в Кастилии не делали, а в Севилье мужчины традиционно ходили в беретах.
– Это наша парижская выдумка, – со смехом пояснил Нарбонн. – У этой шляпы чисто житейское предназначение.
– И в чем же оно заключается? – поинтересовался де Тенорио.
– Приедете в Париж, поймете, – хитро посмотрел на него виконт.
Однако все-таки не утерпел и объяснил:
– Не знаю, как у вас в Севилье, но у нас в Париже очень тесные улицы, причем вторые этажи домов сильно выступают над первыми, так что даже днем света белого не видно.
– А при чем тут широкополая шляпа? – вмешался адмирал Мендоса.
– А при том, что сверху на прохожего или всадника то и дело выливают ночные горшки, – расхохотался виконт. – И такая шляпа позволяет хоть как-то защитить лицо и платье. Советую обзавестись… Еще лет тридцать назад король Филипп Красивый издал специальный указ: прежде чем вылить вниз ночной горшок, надо трижды прокричать: «Поберегись!» Но, к сожалению, этот указ почти никто не исполняет…
