Кичившийся своими успехами Парламент полагал, что ничто не способно противостоять мощи его оружия; он чрезмерно свысока обращался с державами второго ранга; и из-за действительных или мнимых обид он объявлял войну либо требовал торжественных извинений, с. 221.
Однако этот знаменитый Парламент, переполнивший Европу молвой о своих злодеяниях и успехах, оказался в цепях у одного единственного человека, с. 138; и иноземные нации не смогли объяснить самим себе, каким образом столь неугомонный, столь пылкий народ, который, дабы отвоевать то, что он называл своими узурпированными правами, сбросил с трона и казнил превосходного государя из давнего королевского рода; каким образом, повторяю я, этот народ стал рабом человека, до последнего времени неведомого нации и имя которого едва было слышно в тех темных слоях, откуда он происходил, с. 236.
[266]
Но эта тирания, угнетавшая внутри всю Англию, обеспечила ей вовне такое уважение, которым она не пользовалась со времени предпоследнего царствования. Английский народ, казалось, облагораживался за счет своих внешних успехов одновременно с унижением, претерпеваемым под игом у себя дома; и национальное тщеславие, которому льстила значительная внешняя роль Англии, более терпеливо переживало сносимые им жестокости и оскорбления, с. 280, 281.
Следовало бы, кстати, обозреть общее состояние Европы в то время, оценив связи и поведение Англии по отношению к соседним державам, с. 262. (стр.184 >)
Ришелье был тогда премьер-министром Франции, именно он через своих посланцев разжигал в Англии огонь восстания. Затем, когда французский королевский двор увидел, что горючие материалы для пожарища вполне готовы и воспламенялись довольно быстро, он не счел уместным и далее восстанавливать англичан против их Суверена; напротив, двор предложил свое посредничество между Государем и его подданными и поддерживал с королевской фамилией в изгнании дипломатические отношения, соответствовавшие приличиям, с. 264.
Однако Карл, по существу, не получил в Париже никакой поддержки, там не были щедры даже на выражения ему знаков вежливости, с. 170, 266.
Люди увидели, как королеве Англии, дочери Генриха IV, жившей в Париже в окружении своих родственников, не доставало дров, чтобы согреть спальню, с. 266.
В конце концов Король счел уместным покинуть Францию, дабы избежать унижения получать от нее приказы, с. 267.
Испания была первой державой, признавшей Республику, хотя ее королевское семейство связывали родственные узы с монархами Англии. Она направила посла в Лондон и приняла посла от Парламента, с. 268.
