Впрочем, тогда итальянское влияние одинаково захватило — от Антверпена до Харлема — всех, кто владел кистью. И это было одной из причин того, что границы стирались, школы смешивались, художники теряли свое национальное лицо. Не осталось в живых даже ни одного ученика Яна Скореля. Последний, самый знаменитый, величайший портретист, который вместе с Рембрандтом и наряду с Рембрандтом составляет гордость Голландии, художник, одаренный мощным талантом, прекрасно образованный, разнообразный по стилю, мужественный и гибкий по натуре, космополит, утративший все следы своего происхождения и даже свое имя, — Антонис Мор, или, вернее, Антонио Моро, Hispaniarum regis pictor, как он себя называл, умер после 1588 года.
Оставшиеся же в живых живописцы почти перестали быть по духу своего творчества голландцами; они не были ни лучше организованы, ни более способны обновить школу. Это были: гравер Гольциус, Корнелис Харлемский, подражавший Микеланджело, Блумарт, приверженец Корреджо, Миревёльт, хороший художник-физиономист, искусный, точный, лаконичный, немного холодный, вполне современный, но мало национальный. И все же только он один не поддался итальянскому влиянию. При этом, заметьте, он — портретист.
Любить то, что похоже, рано или поздно к этому вернуться, пережить себя и найти спасение в портретной живописи — такова была судьба Голландии.
Между тем, к концу XVI века, когда портретисты уже создали школу, стали появляться и формироваться другие художники. С 1560 до 1597 года замечаешь довольно большое число этих новорожденных: это уже наполовину пробуждение. Благодаря множеству противоречий, а следовательно, большому разнообразию талантов, вырисовываются различные направления и бесконечно умножаются пути. Художники испытывали себя во всех жанрах, во всех цветовых гаммах: одни признают светлую манеру, другие — темную. Светлая — защищается рисовальщиками, темная, внушенная итальянцем Караваджо, — колористами. Начинаются поиски живописности, художники вырабатывают правила светотени. Палитра становится свободнее, рука — тоже. У Рембрандта появляются уже прямые предшественники. Жанр в собственном смысле слова освобождается от обязательных методов исторической живописи. Вскоре получит окончательное выражение и современный пейзаж. Наконец, создается особый, почти исторический и глубоко национальный жанр — гражданская картина. На этом приобретении, наиболее совершенном по, форме, заканчивается XVI и начинается XVII век. В жанре этих больших полотен с многочисленными портретами — dоеlеn или regenten-stukken, следуя точному наименованию этих специально голландских произведений, — впоследствии будет найдено нечто другое, но лучшего не будет создано ничего.
