Несколько раз в неделю она помогала Грэм с ее делами, и ей это начало нравится. Из их послеобеденных встреч Анна постепенно составила свое впечатление о Грэм, несмотря на ее тщательно охраняемый образ. Анна узнала, что она была весьма пренебрежительной в финансовых вопросах, несмотря на то, что была очень богатой. А во время личных бесед она была очень внимательной, грациозной и очаровательной.Тем не менее, когда речь шла о делах с недвижимостью, она принимала решения быстро, иногда проявляя недовольство, если на то были причины, и, казалось, не интересовалась практическими вопросами, которые волновали большинство людей.Что бы ни занимало мысли Грэм, когда она внезапно замолкала и была полностью во власти своего внутреннего голоса, Анна чувствовала, что это не имеет ничего общего с миром, который она знала.
Несмотря на то, что они каждый день проводили вместе по несколько часов, Анна мало о ней знала. Грэм легко заводила с Анной разговоры о ее жизни, но никогда не говорила о собственном прошлом. И это все больше и больше интриговало Анну. Ей было интересно, какие мысли, и что важнее - чувства, прятались за этим непроницаемым лицом.
Анна вздохнула и бросила совок в ящик для инструментов. Несмотря на усталость, ей нравилась тяжелая физическая работа. Ее дни были полными, и она начала чувствовать себя в Ярдли как дома. Она завтракала и ужинала с Хэлен, каждый раз надеясь, что Грэм к ним присоединится. Но Хэлен каждый вечер уносила ей поднос в музыкальную комнату, перед тем как самой садиться за стол. После того, как они вместе убирали на кухне, Анна шла в свои комнаты и засыпала перед камином. Она никогда не видела Грэм по вечерам, и начала понимать, что ей не хватает ее присутствия.
Анна отнесла инструменты в садовый сарай в дальнем конце имения. Когда она проходила по террасе, то заметила, что дверь в музыкальную комнату Грэм была открыта. Тюлевые занавески развевались от вечернего бриза. Заглянув в комнату, Анна с удивлением обнаружила Грэм за роялем. Она впервые увидела, как Грэм играет. Мелодия была запоминающейся, мягкой, нежной, но такой невероятно грустной! Она без раздумий подошла ближе, завороженная красотой музыки. Стоя перед открытой дверью, она наблюдала, как Грэм играет. Это была Грэм, которой она не знала.Ее глаза были почти закрытыми, и когда ее тело двигалось над клавишами, ее лицо отражало суть музыки. Она была очень одинокой и полностью погруженной в эту грустную мелодию. У Анны сжалось горло от того, что она видела и слышала, точно зная, что в этот момент Грэм Ярдли и ее музыка были одним целым. Она стояла, не двигаясь, пока Грэм не закончила, а потом тихо ушла. Образ Грэм, смотрящей невидящими глазами на свои руки на тихих клавишах, надежно запечатлелся в ее голове.
