Помню, в Белграде я покупал сувениры по списку, в котором было более двадцати фамилий. Оформление в Югославию шло как в капстрану, поэтому и подарков от меня ждали соответствующих.
Одежду тоже надо было продумать. В загранкомандировку рекомендовалось брать запасной костюм для официальных приёмов, приличные туфли и галстук, желательно ещё не облёванный. Такой галстук и второй костюм имелись не у всех, некоторым приходилось одалживать. В тропиках запрещалось появляться в шортах и пробковом шлеме, дабы не напоминать туземцам о колониальном прошлом.
Сейчас вспомнил свою сотрудницу, которая сошла с трапа самолёта в Калькутте мартовским днём в меховой шапке и сапогах, неся в руках беличью шубку. Привезли её в гостиницу в полуобмороке. Кондиционеров в автомобилях тогда не было.
Однажды в начале сентября, по долгу службы просматривая зарубежные книгоиздательские журналы, наткнулся на материалы о первой Всеафриканской книжной выставке. Её проведение намечалось на февраль, в городе Ифе в Нигерии. Информация представляла профессиональный интерес, и я немедленно загорелся идеей. Во-первых, участие в выставке открывало возможности установления прямых связей с африканскими издателями, во-вторых, появился шанс своими глазами увидеть мечту детства — Чёрный континент.
За несколько недель ухитрился собрать серьёзный материал по книжному рынку стран экваториальной Африки. Встретился со специалистами Иностранной комиссии Союза писателей, переговорил в институте Азии и Африки, просмотрел множество справочников и получил ценную информацию во внешнеторговой фирме «Международная Книга», которая давно держала в Лагосе своего представителя.
Результатом бурной деятельности явилась десятистраничная справка «Состояние книгоиздательства в странах к Югу от Сахары», отправленная на имя председателя Правления ВААП. Собака была зарыта на последней странице, озаглавленной «Выводы и предложения». В ней я деликатно подталкивал руководство к мысли, что одно лишь появление советского стенда на Всеафриканской выставке, обеспечит оглушительный пропагандистский успех и вызовет скрежет зубовный в стане идеологического врага. Бумага ушла «наверх», все мыслимые сроки прошли, но указаний от руководства не поступало.
Спустя месяц, позвонил непосредственный начальник Михаил П.:
— Старик, ужми свою челобитную по Нигерии до полутора страниц. За подписью руководства пойдёт в ЦК. Срок — один день, «конторе» это интересно.
