— Что ж, проходите все вместе, — наконец пригласил он, а потом добавил:
— Я дремал, а слуг в доме пока еще нет.
Стивенс вошел последним. Они очутились в огромной передней. Полы были отполированы до блеска. Далеко впереди виднелась лестница, которая вела на площадку. С каждой стены передней было по шесть дубовых дверей. Таннахил повел их к ближайшей слева.
Стивенс замешкался у дверей, намереваясь отстать от Хаулэнда и Мистры. Он успел шепнуть боссу:
— Дела плохи.
— Я ожидал этого, — кивнул Таннахил.
В гостиной хозяин предложил всем сесть. Его взгляд задержался на Мистре:
— А, мисс Ланет. Молодая леди, которая уволилась без объяснений как раз перед моим приездом. Вы были секретарем дяди. Почему вы так поступили?
Хаулэнд прервал Таннахила:
— Я могу дать возможное объяснение ее поведения. Причина, вероятно, в том, что мисс Ланет была возлюбленной… эээ… вашего дяди. Несколько лет назад он в сущности бросил ее, из-за чего она и решила причинить вам некоторые неудобства. Особый способ мести.
— Давайте прекратим сплетничать. Вы вскрывали могилу? — спросил Таннахил.
— Да.
— Что-то нашли?
— Гроб был пуст.
— Вы намерены выдвинуть против меня обвинения в убийстве?
— Да, намерен, — ответил Хаулэнд.
— Но это же идиотизм! — сказал Таннахил, но Стивенс увидел, что он побледнел.
Воцарилось молчание. Стивенс не шелохнулся. У него было ощущение, что Таннахил избрал правильный метод, предложив играть в открытую. Никто лучше Стивенса не знал, что Хаулэнд пошел ва-банк и теперь немало удивлен тем, как спокойно встретили его здесь, перейдя сразу к откровенному разговору.
Таннахил проковылял к креслу и тяжело опустился в него. В кресле напротив расположился Хаулэнд, который снова рвался в бой. Он обратился к Мистре:
— Ну что, мисс Ланет, поиграем в мячик?
Краска прилила к щекам Таннахила. Он тоже посмотрел на Мистру.
— Мне бы хотелось задать мисс Ланет несколько вопросов.
Хаулэнд грубо прервал его:
— Можете устроить ей перекрестный допрос, когда она будет стоять на свидетельском месте в суде. А мне сейчас нужно только…
— Хаулэнд! — громко произнес Стивенс. — Я хочу выяснить, какое обвинение вы выдвигаете против мистера Таннахила. Вы собираетесь обвинить его в убийствах дяди и Джона Форда?
— Мы посмотрим, как сформулировать обвинение, когда будем его арестовывать, — ответил окружной прокурор.
— Думаю, — мрачно заметил Стивенс, — что мотивы поведения бывшего адвоката Таннахилов могут быть неправильно истолкованы, когда он в качестве шефа прокуратуры начнет выдвигать обвинения против бывшего клиента. Вы меня понимаете? Вы готовы к тому, что ваши поступки станут притчей во языцех?
