— Последний посыл не понял? — приподнял бровь собеседник. — В каком это смысле упрощает-усложняет?
— Все элементарно, — я с удовольствием затянулся сигарой. — Усложняет тем, что придется вычислять соглядатая среди дворни. Но это гораздо проще, чем искать иголку в стоге сена, то есть маньяка. Когда работает организация, как бы она не маскировалась, следы все равно остаются. Людям-то свойственно ошибаться. И чем больше их в организации, в нашем случае в банде, тем больше вероятность ошибки, — Прохоров внимательно слушал, а я, тем временем, продолжал развивать мысль. — Таким образом, шпион неизбежно где-нибудь, да промахнется. Вернее, он уже дал маху, столь явно обнаружив свое присутствие. Теперь его поимка — вопрос времени… А вот с маньяком-одиночкой было бы гораздо сложнее. Просчитать его действия крайне сложно, а вернее, практически невозможно. Если же, как зачастую бывает, он, почувствовав опасность, заляжет на дно, тогда все, его в принципе не уже найти.
— Так вы считаете, что Николай погиб не случайно? — Прохоров с силой раздавил окурок сигары в пепельнице и одним махом допил коньяк из рюмки.
— Однозначно, — я отодвинул пустую кофейную чашку, — и в этой связи у меня у вам, Александр Юрьевич, две просьбы.
— Чем могу, — он благосклонно посмотрел на меня.
— Первая — попросить Бибаева, чтобы не случилось, не трогать Селиверстова хотя бы месяц.
Прохоров недовольно скривился, а я с жаром продолжил:
— Александр Юрьевич, я вас уверяю, это пойдет на пользу дела! Сейчас мне крайне необходим околоточный!
— Хорошо, — он обреченно махнул рукой, — Какая вторая?
— Вторая еще более дерзкая, — усмехнулся я. — У меня накопился целый ворох вопросов, касающихся отношений внутри вашей семьи. Если я не получу откровенных ответов, то выполнение поставленной вами же задачи будет весьма затруднено.
Прохоров долго сидел, уставившись невидящим взглядом в окно. Потом очнулся, прихлопнул ладонью по столу и заявил:
— Согласен. Вы получите ответы на все свои вопросы. Но не сегодня.
Я понимающе усмехнулся, но не удержался от комментария:
— Только долго не тяните, Александр Юрьевич. Время работает против нас.
Он странно посмотрел на меня и до чрезвычайности серьезно добавил:
— Погодите, ждать осталось совсем немного. Еще раз повторяю, вы получите исчерпывающие ответы, — затем порывисто поднялся и неожиданно сухо откланялся. — А сейчас прошу простить, срочные дела государственной важности…
