— Да-а-а-а? — недоверчиво протянул околоточный. — И почему же?
— Про копии уголовных дел кто-нибудь кроме тебя знал? — ответил я вопросом на вопрос.
Селиверстов непонимающе посмотрел на меня:
— Да многие знали… Хотя, — он поднял глаза к потолку. — А ведь кроме Колесникова, пожалуй, и никто. Он, как самый грамотный их писал. Остальным и дела до них никакого не было. Своих забот полон рот.
— Ну, что? Доходит? — хлопнул я его по бедру.
Полицейский согнулся, упер локти в широко разведенные колени, обхватил голову руками и надолго застыл.
Я приоткрыл дверь, выбросил окурок и продолжил:
— Все складывается один к одному. Сначала убивают курьера и пропадают оригиналы уголовных дел. Но, остаются копии. Причем злоумышленник точно знает, что хранятся они в твоем сейфе. Видимо, — я ободряюще похлопал Селиверстова по плечу, — убивать начальника полицейской части слишком накладно, поэтому гораздо проще спалить здание вместе с копиями. А не в меру исполнительного околоточного надзирателя начальство само на клочки порвет. И дело в шляпе. Правильно?
Селиверстов, не поднимая головы, только тоскливо застонал в ответ.
— Кстати, — задумчиво побарабанил я пальцами по сиденью, — ты вроде Никодима перед пожаром потерял? Когда он объявился?
— На пожаре и встретились, — наконец разогнулся околоточный. — Он первым из наших прибежал. Даже успел кой-какие бумаги вытащить.
— Ты смотри? — вроде как неподдельно изумился я. — Какой молодец. Прямо герой. Ранение вон, гляжу, получил.
— Это ты про его голову перевязанную? — Селиверстов вытряхнул из моей пачки очередную папиросу. — Так это совсем другая история.
— Расскажи. Очень мне любопытно, — я поднес ему горящую спичку.
— Да что там рассказывать? — глубоко затянулся околоточный. — Возвращался он накануне вечером домой. Решил проулком срезать. Там-то его и подстерегли. Дубьем так отходили, что он до самого утра без памяти провалялся, когда я его как раз искал с бумагами в департамент отправить. Когда очнулся, кое-как до дому дополз. Толком еще оклематься не успел, а тут пожар.
— И ты поверил этой сказке? — я не выдержал и захихикал.
— Ты к чему клонишь? — вздернулся Селиверстов
— Все к тому же, Петя, все к тому же, — я повозился, устраиваясь удобнее. — Вот ты сам рассуди, про копии уголовных дел, кроме тебя знал один Колесников. Верно?
Околоточный кивнул.
— Дальше, — задушевным тоном продолжил я. — Когда возникает необходимость отправить курьера с этими самыми злополучными делами, Никодима так кстати избивают неизвестные. И свидетелей нападения само собой нет. А ведь он наверняка знал, что в первую очередь ты его курьером выберешь. Согласен?
