— Что означают вопросы? — заинтересовался полковник.
— Только то, что сведения сомнительны. Портрет же сделан хорошим мастером и имеет полное сходство с оригиналом.
— Это и есть человек, о котором шла речь? — Подосинский поднес изображение ближе к глазам, напряженно его рассматривая.
— Да, но только это не все. В настоящее время сие лицо проживает в имении Александра Юрьевича Прохорова и находится под его покровительством, потому как нанят для приватного поиска убийцы его сына.
Сергей Владимирович присвистнул и в раздумье наморщил лоб.
— Да, теперь я понимаю, у вас действительно есть серьезный повод оставаться инкогнито. Если я проколюсь, Прохоров не только меня сотрет в порошок, но будет весьма заинтересован узнать имя заказчика. А так как я его соответственно не знаю, чик, и цепочка обрывается. Ловко!
— А почему вы решили, что можете проколоться? — проникновенно заговорил собеседник. — Вы, второй человек в департаменте, сжимающем горло преступному миру города! Вам, имеющему богатейший опыт сыщика, помноженный на опыт политических интриг, всего-то нужно разобраться с жалким дилетантом без роду и племени, случайно оказавшегося в тени крупного деятеля. Нужно элементарно доказать Прохорову, что он обратил внимание на недостойного человека и тот сам растопчет его.
Во время этого монолога Подосинскому почудился знакомый запах, такой же исходил от письма с предложением этой встречи. Сомнения, всколыхнувшиеся в Сергее Владимировиче, вдруг растворились без остатка. Какие могут быть колебания, он же сам Подосинский! А упечь за решетку какого-то жалкого мещанина, когда у него в камерах потомственные дворяне и купцы первой гильдии рыдают, вообще раз плюнуть.
— Дабы вы не сомневались в серьезности намерений, — продолжал увещевать голос за занавесом, — откройте второй конверт. В нем аванс в сумме десяти тысяч рублей.
От таких денег Подосинский не в силах был отказаться.
— И последнее, — заказчик уже не вызывал неясного раздражения. — Постарайтесь привязать Исакова к убийству Прохорова-младшего. Таким образом, вы убьете двух зайцев — нам поможете и маньяка поймаете.
Полковник хмыкнул:
— Повесить на Исакова все трупы, включая Прохоровского сынка, не проблема. А если этот маньяк снова начнет убивать? Больно уж почерк у него специфичный. Что тогда?
— Вы свое дело сделайте, и навсегда забудете про весь этот ужас, — отрезал собеседник.
Подосинского вдруг окатила ледяная волна.
«Во что я впутался?» — мысль уколола, но тут же канула в небытие подсознания.
