Команда из девяти ирейзеров зорко следит за его мордой и мигом стихает.
— Понял, — кивает он в пустоту, выключает передатчик и оглядывает свою шайку.
— Теперь нам известны их координаты, — он плотоядно потирает руки в предвкушении заварухи. — Стая движется на юг — юго-восток. Тридцать минут назад пролетели над Филадельфией. Директор был совершенно прав — они направляются в Вашингтон.
— А информация эта надежна? — спрашивает один из ирейзеров.
— Абсолютно. Получена из первых рук. — Главный принимается проверять снаряжение. Сморщившись от острой рези в плечах, проглатывает болеутоляющую таблетку.
— Чьих рук? — допытывается бандит, вставляющий в глаз монокль ночного видения.
— Скажем так, информация получена из внутреннего источника. Назовем его резидентом, — довольно откликается командир ирейзеров и даже сам слышит ликование в собственном голосе. Нетерпение горячит кровь в его жилах, пальцы сами собой сжимаются, словно уже ощущают тощую шею девочки-птицы. Он смотрит на свои руки и начинает мутировать.
Тонкая человеческая кожа покрывается густой грубой шерстью, стремительно отросшие ногти отвердевают на глазах и превращаются в стальные когти. Процесс этот не из легких. Волчья ДНК не была у него, как у других ирейзеров, естественным компонентом генотипа. Искусственная, да к тому же поздняя, прививка даром ему не прошла. Приходится справляться с некоторыми весьма болезненными трудностями переходного периода мутации.
Но он не жалуется. Стоит потерпеть ради того, чтобы вонзить в Макс эти смертоносные когти, ради того, чтобы по капле выжать из нее жизнь до последнего вздоха. То-то она удивится. Уж теперь-то она точно такого сюрприза не ожидает. Вот и посмотрим, где ее хваленая боевая готовность. Он представляет себе, как мутнеют и медленно стекленеют ее большие карие глаза. Пусть теперь подумает, самая она крутая или есть кто покруче. Пусть попробует посмотреть на него свысока или, того хуже, проигнорировать его существование. А то больно много о себе понимает! Коли он не в стае их хреновой, так будто его и вовсе не существует! Ее только стая и заботит. И отца его, Джеба, тоже.
Вот сдохнет Макс, все сразу изменится.
И он, Ари, сразу станет сыном номер один. Ради такого и из мертвых восстать можно.
4
К тому времени, как опустились сумерки, мы уже покрыли солидную часть Пенсильвании, и под нами бултыхался океан, острым языком врезавшийся в сушу между Нью-Джерси и Делавером.
— Смотрите, дети, — ехидничает Клык, — перед вами наглядное учебное пособие по географии родной страны!
