Это было обязательное требование на переоборудование крыши под смотровую площадку, что в душе, несомненно, позабавило Леонардо. Мы ведь по сути даже напиться не можем так чтобы не контролировать свои действия, как это иногда делают люди… Недоступная роскошь. Я бы сказала, запретный плод.
Вокруг нас стояла глубокая ночь, а на небе горела серебряным цветом луна. Дорис смотрела вперёд себя на лес и горящие огоньки Фостота. Тишина заполнила собою пространство. Казалось, звуки между нами умерли, превратившись в пустоту. Но это была не правда… Они доносились из кипящего и живущего леса, что простирался перед нами до самого Фостота, окружая его собой и убегая дальше в сторону гор.
Было такое чувство, что время для разговора сейчас не самое подходящее. Хотелось просто постоять в тишине, слушая иногда натяжное гудение ветра, смотреть на серебристый цвет луны и ощущать бьющуюся ключом жизнь.
Так мы стояли минут десять в полном безмолвии. Никто ничего не произносил…
- Все-таки, здесь красиво… - внезапно проговорила Дорис, нарушив нашу тишину.
Я немного повернула голову в её сторону.
- Да, - согласился мой голос с ней, - чувствуется успокоение…
Улыбка коснулась губ мамы.
- Ты права, - произнесла она, - ты знаешь, хоть здесь мы совсем недавно живём… Но, я именно здесь провожу очень много времени… Действительно, успокаивает…
После этих слов Дорис не громко засмеялась, а сама заулыбалась.
На душе сразу же стало как-то спокойней, словно внутри родилось что-то совершенно новое, сбросившее тяжелый камень. На краткий миг почувствовалась не ограниченная свобода, в то время как по лицу пробежался ночной ветер, став развевать мои волосы. Это было восхитительное ощущение… Напоминающее ощущение свободного полёта.
- Именно об этом чувстве я и говорю, - проговорила улыбающаяся Дорис, а её глаза весело и понимающе смотрели на меня.
- Приятно! – воскликнула я, а мои слова неожиданно подхватил сильный порыв ветра, унося их с собой на сотни метров.
Дорис засмеялась, и это был такой чистый смех, что можно было подумать, будто он сделан из серебряного сияния самой луны.
Мама обернулась вокруг себя, встряхнув свои волосы, так что они закрыли половину её лица, а глаза вспыхнули какими то весёлыми, горящими искрами.
Сейчас она показалась мне такой молодой… Совсем юной. Впрочем, она такой внешне и была… Правда, лишь взгляд выдавал истинный её возраст.
- Сейчас нам только не хватает метлы, чтобы дотянуться до самой луны, и этих забавных, остроконечных, черных шапочек, как у настоящих ведьм… - смеялась я, когда произносила свою речь.
