— Прикажите приготовить коня, госпожа Лона, — сказал он настойчиво. — Клянусь вам, я найду Люрта, живого… или мертвого. Будем надеяться, что он еще жив.
Впрочем, сам он уже не верил в это.
Выражение лица Лоны заставило его отшатнуться. Оно стало диким и злобным, как мордочка затравленного зверька.
— Убирайся к дьяволу! — хрипло прошептала она с невероятными для столь юного существа ненавистью и отвращением.
Люгер посмотрел на ее острые ногти, которые могли впиться в его лицо, и молча отправился наверх одеваться.
Глава четырнадцатая
Монах без лица
Напоследок Люгер все же попытался обезопасить себя от опрометчивых действий госпожи Гагиус и королевских ищеек. Для этого достаточно было намекнуть Лоне на то, что во всем происходящем принимает непосредственное участие Серая Стая. Он надеялся, что у юной жены Люрта достанет благоразумия вести себя тихо. И она действительно проводила его без лишних слов, но взгляд ее был весьма красноречив. От этого взгляда Люгеру даже стало немного не по себе.
Разумеется, он так и не получил коня в доме советника Гагиуса и с большим трудом добрался пешком до своего поместья. Он потратил на это целый день и притом сильно рисковал, так как был безоружен. Родовой дом, последнее более или менее надежное убежище, принял его под защиту своих древних стен.
…Здесь даже раны на теле Стервятника заживали быстрее. Бальзам из
Леса Ведьм сотворил чудо. Только душу Люгера ничто не могло излечить или хотя бы облегчить лежавшую на ней тяжесть. Он не мог отделаться от назойливых мыслей о том, что, сам того не желая, стал причиной гибели человека, не отказавшего ему в помощи. Отрезанный палец Гагиуса был более чем неприятным предметом, и все же Слот сохранил его в специальном растворе как напоминание о долге, который непременно надо уплатить.
Люгер залечивал раны, восстанавливал силы и проводил дни в меланхолических размышлениях о неизбежном отъезде на запад, в Адолу, и о предстоящей отвратительной игре с генералом Алфиосом.
В Адоле он мог рассчитывать исключительно на собственные силы. Газуес в качестве спутника был бы слишком заметен, и Слот решил оставить его дома. На магию Люгер также не возлагал особых надежд — ее действие могло оказаться столь же скоротечным, сколь и непредсказуемым.
Но однажды ему приснился сон, пугающе конкретный и в то же время мимолетный…
В каждой ночи существовали спасительные периоды пустоты, в которую
Люгер проваливался от усталости после долгих и мучительных часов бессонницы.
