Ящик оказался большим внутри: туда бы спокойно поместился даже Дик. И там, в дальнем конце, сидел, обхватив колени руками, человек. Точнее то, что осталось от человека. Кожа, обтягивающая выпирающие кости, была похожа на пергамент — сухая и желтоватая. Одежды на несчастном давно пришла в негодность, превратившись в тряпки. Исключением стала лишь серебристая полумаска, скрывающая верхнюю часть лица. Клоки волос, то ли вырванных, то ли выпавших, валялись по всему полу.
— Это же… пророчица! — присмотревшись получше, удивлённо воскликнул Марсель.
Но на этом неожиданности не кончились. Среагировав на голос, казалось бы, мёртвое тело судорожно дёрнулось и издало сиплый вздох.
— Милостивые Всеединые, она жива!? — охнул парень.
— Быть того не может, тут одни кости и кожа… — пробормотал Дик.
— Может! — раздался новый, незнакомый, холодный, как лёд голос. Он исходил со стороны «покойницы», но говорила не она. — Пока я с ней связана, малышка не вкусит смерть. Кажется, Патриция подвела меня… Следует наказать столь неумелого слугу.
Наконец я смог разглядеть, кто наш новый собеседник. С той стороны Ковчега, за спиной пророчицы стояла полупрозрачная девушка. Она была одета в лёгкое, воздушное платье-сарафан нежно-салатового оттенка. Вполне симпатичное лицо, стройное, гибкое тело, короткие, чёрные волосы. На голове незнакомки покоился венок из ромашек.
Призрак сделал шаг, и мне бросились в глаза чёрные цепи, связывающие его руки и ноги с сидящей в ящике бедняжкой. Должно быть ужасно быть опущенной до такого вот состояния, но не иметь возможности умереть. Хуже любой пытки, до которой может дойти самый извращённый и воспалённый человеческий мозг.
— Кто ты? — банально конечно, но ничего лучше мне на ум не пришло.
— Хех, интересный вопрос, маг. Позволь задать встречный. Что это? — она подняла руку и пальцем указала над собой. В этот раз её речь была полна юношеского задора с неким оттенком маниакальной истерики.
— Символ Всеединых, — машинально ответил за меня Марсель.
— Хорошо, а что он означает?
— Каждый месяц символизирует бога, — продолжил парень.
— Ещё лучше. А дальше?
Тот замялся. Видимо богословие не было его любимым предметом.
— Солнце олицетворяет Ковчег, из которого они получили свои силы, — продолжил за него Певец. — Вот, в общем-то, и всё.
— НЕТ! — незнакомка аж зашипела от злости. Хорошенькое личико исказила гримаса гнева. — Неблагодарные твари!!! Все вы!
— Но там и правда ничего нет… — неуверенно пробормотал Марсель.
