Эти блестящие точки отчетливо видны только от балюстрады. Они расплываются, если наблюдатель захочет подойти поближе. Глядя отвесно вниз, из окна, которое находится прямо над ними, даже невозможно определить их местоположение.
Обстановка в этой комнате очень простая: стеллажи и полки у стен, два стула, массивный письменный стол с ящиками. На углу стола стоит маленькая рамка, инкрустированная перламутром, а в ней фотография, снятая на берегу моря, в Европе. А*** сидит на террасе большого кафе. Стул ее развернут наискосок от стола, куда она собирается поставить стакан.
Стол – металлический диск, пронизанный бесчисленными дырочками; самые крупные складываются в сложную розетку: от центра отходят извилины в форме буквы «S», похожие на дважды выгнутые спицы колеса, и каждая закручивается спиралью на другом конце стола, на периферии диска.
Ножка, его поддерживающая, состоит из трех соединенных вместе хрупких стебельков, которые то расплетаются, то сплетаются, меняя амплитуду извивов, а затем образуют (в трех вертикальных планах, проходящих по оси системы) три одинаковые волюты, что опираются о землю нижним витком и соединены кольцом немного выше этого последнего изгиба.
Стул тоже сконструирован из усеянных дырочками пластинок и металлических стеблей. За их извивами следить труднее из-за той, что там сидит: тело ее скрывает большинство переплетений.
На столе, рядом со вторым стаканом, у правого края фотографии, лежит мужская рука, пиджачный рукав обрезан вертикальной белой полосой.
Другие стулья, фрагменты которых можно различить на фотографии, вроде бы не заняты. Нет ни души на этой террасе, как и во всем доме.
В столовой ко второму завтраку поставлен всего один прибор, с той стороны, что напротив двери в буфетную и буфета, длинного и низкого, занимающего пространство от этой двери до окна.
Окно закрыто. Двор пуст. Второй шофер, должно быть, подогнал грузовичок к навесу, чтобы его помыть. На месте, где обычно стоит машина, осталось широкое черное пятно, отчетливо видное в пыли. Это масло капля за каплей сочилось из мотора, все время на одно и то же место.
Легко заставить исчезнуть это пятно благодаря изъянам в очень толстом оконном стекле: достаточно шаг за шагом, методом проб подвести почерневшую поверхность к слепой точке.
Сначала пятно становится шире, одна его сторона раздувается, образуя закругленный бугор, который сам по себе больше первоначального объекта. Но через несколько миллиметров это чрево превращается в ряд тонких концентрических полумесяцев, они истончаются до линий, а в это время другой край пятна сокращается, оставляя позади длинный отросток. Тот в свою очередь утолщается, на одно мгновение, потом все стирается раз и навсегда.
